В письмах Константина Коровина тех лет есть строки: «Лосиная все больше начинает походить на европейский курортный городок, пожалуй, только более шумный и оживленный, чем у немцев. Но та же яркая гуляющая публика, те же непременные больные в окружении услужающих и врачей, дети с гувернантками, скучающие барыньки. Как-то странно видеть все это на пути в лавру. Меняются времена, ничего не поделаешь, меняются!»
Сходство с немецким курортным городком было сразу уничтожено после 1917 г. Прежде всего сменили свое название почти все улицы. Вдоль железнодорожного полотна, с правой стороны, около платформы, протянулся проезд Троцкого, через дорогу — Ульяновский проезд. Появились Коминтерновская улица (параллельно пр. Троцкого), проезды Карла Маркса, Чичерина, Луначарского, Коммунистов. В 1925 г. поселок объявляется городом. Предполагалось, как утверждает современный путеводитель, в следующем же году пустить от Москвы до Пушкина, через Лосиноостровскую, автобусную линию, а, возможно, и трамвайную.
Население Лосиноостровской стремительно растет. По существу, она становится городом-спутником. Летом 1929 г. Москву с Мытищами соединяют электропоезда. В 1930 г. электролиния протягивается до Пушкина и до Щелкова по Щелковской ветке. В 1930-х гг. в Лосиноостровской в центре города оборудуются два больших сосновых парка.
В 1939 г. город Лосиноостровск переименовывается в город Бабушкин в память уроженца соседней деревни Бордино известного полярного летчика Михаила Сергеевича Бабушкина. Окончив в числе первых русских авиаторов в 1915 г. Гатчинскую военно-авиационную школу, Бабушкин с 1923 г. работал в Арктике. Он участвовал в спасении экспедиции Нобиле (1928), в экспедициях на пароходе «Челюскин» (1933) и ледоколе «Садко» (1935), в высадке дрейфующей станции «Северный полюс-1» с папанинцами (1937). Погиб Бабушкин в авиационной катастрофе, а в 1960 г. Лосиноостровская лишилась его имени. Памятью о летчике осталось наименование улицы и станции метрополитена, выстроенной в 1976 г. по проекту архитекторов В.И. Клокова и Л.Н. Попова.
Сегодня это просто часть Москвы — сколько разных и неповторимых уголков вобрала в себя древняя столица! И все же неповторимость Лосинки продолжает сохраняться — стоит внимательнее всмотреться в ее улицы с новой застройкой, в остатки былых рощ, в лица людей.
МОСКОВСКАЯ ЖИЗНЬ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА
Начало XX столетия — оно рисуется в архитектурных образах модерна, мелькающих кое-где на столичных улицах. Мелькающих — потому что далеко не всегда реставрация в нынешнем понимании означает скрупулезное возрождение первоначально сооруженной постройки. Гораздо чаще приходится говорить о своего рода неавторизованном переводе былого сочинения, для чего всегда находятся убедительные оправдания, и среди них на первом месте — требования, потребности нового владельца, арендатора, проектирующего район архитектора.
Но главная и действительно невосполнимая наша потеря — бытовая среда той такой далекой и привлекательной жизни. Из чего она и как складывалась, в какой ауре возникало и поддерживалось мироощущение и мировосприятие поэтов, музыкантов, художников и тех, кто нуждался в их творчестве. Просто комнаты, просто квартиры, просто входные двери и лестничные клетки. Их напрочь сметает новое представление о комфорте, собственной значимости в мире шальных денег и отсюда глубочайшего презрения к окружающим. И все это, по сути своей, полное отрицание смысла Серебряного века.
Москва сто лет назад — город превосходных доходных домов и все еще сохраняющихся старых особнячков, город электрификации и газовых фонарей, газификации и русских печек в просторных кухнях верхних этажей, ломовых извозчиков и автомобильных салонов самых дорогих и популярных в мире автомобильных фирм. Достаточно сказать, что таких салонов в городе было больше десятка, а рядом с ними красовались магазины, торговавшие спортивными... самолетами. Но главное — Москва представляла город, где первенствовал дух общежития, потребности общения, постоянных дружеских встреч, разговоров, завзятых споров, кипевших на столах самоваров, около которых они происходили.