Читаем Москва в эпоху реформ. От отмены крепостного права до Первой мировой войны полностью

Закидали их елками, замесили их грязьюИ пошли по домам под шумок толковать,Что пора положить бы уж конец безобразию,Что и так уже скоро, мол, мы начнем голодать.И никто не додумался просто стать на колениИ сказать этим мальчикам, что в бездарной странеДаже светлые подвиги – это только ступениВ бесконечные пропасти, к недоступной Весне!

В первые годы советской власти кладбище продолжало выполнять свою основную функцию. Здесь хоронили красноармейцев, летчиков, погибших при испытаниях самолетов. Дало о себе знать и начало «красного террора» – в районе Всехсвятского в сентябре 1918 года был расстрелян проповедник и миссионер Иоанн Восторгов. Он первым подошел к заранее вырытой могиле, палач выстрелил ему в затылок и тут же столкнул в яму. В тот же день расстреляли бывшего директора Департамента полиции С. П. Белецкого, министра юстиции И. Г. Щегловитова, министра внутренних дел А. Н. Хвостова, государственного деятеля Н. А. Маклакова, всего около 80 человек.

В 1925 году кладбище окончательно закрыли для погребений, а с 1932 года постепенно сокращали участок, закатывая его в асфальт. Единственным уцелевшим надгробием является могильная плита вольноопределяющегося Сергея Шлихтера, погибшего в 1916 году в возрасте 21 года. За спасение раненного в бою офицера он получил Георгиевский крест 4-й степени. Вероятно, от уничтожения могилу спас отец героя, большевик, нарком продовольствия и земледелия А. Г. Шлихтер.

<p>XXV</p></span><span></span><span><p>Как научиться любить Москву</p></span><span>

Современная Москва – невероятно сложный город. Столица бесконечно прирастает окраинами, мы не очень понимаем, сколько всего людей живет в городах-спутниках. Многоэтажки и коттеджные поселки пустили свои щупальца вдоль каждого шоссе. Из-за депрессии у новых жителей возникает впечатление, что Москва – скучный, серый, пыльный город, где нет ничего, кроме Кремля, Красной площади и Третьяковской галереи, а сразу за Большим театром начинаются панельные кварталы. О Москве принято говорить как о городе, где хорошо зарабатывать деньги, но где невозможно жить и растить детей. Таким беседам Юнна Мориц недавно дала гневную отповедь:

Тогда не ваше ли презрение к Москве,Которое сегодня стало модой,Является культуры волчьей мордойВ неблагодарной вашей голове?..

Социолог Виктор Вахштайн говорит о Москве как о «кочующем городе», где обитатели практически не привязываются к родным районам и часто меняют съемные квартиры. С передачей социального опыта в Москве действительно есть огромные проблемы: население столицы стабильно обновляется на несколько процентов в год, и предыдущее поколение не может рассказать о своем городе – городе 1940-х, 1960-х и 1980-х. Оно, конечно, пытается это делать, но преимущественно на страницах толстых литературных журналов. Человека, только что приехавшего покорять столицу, можно понять – у него еще нет стойких социальных связей и любимых мест. Все это в конечном итоге выплескивается в ненависть к Москве – городу, где иногда по полгода лежит снег, месяцами сереет хмурое небо, а зимой на тротуарах рассыпают непонятную смесь, от которой обувь портится за месяц. На самом деле Москву, конечно, можно полюбить. Это гораздо сложнее, чем влюбиться в Петербург – Северная столица или сразу дает гневную отповедь, или становится основой всей жизни. Мы дадим несколько советов тем, кто хочет попытаться полюбить Москву.

Не игнорируйте воду

Запоминающийся прогулочный маршрут можно проложить вдоль Сетуни, если стартовать от станции «Потылиха» и идти в сторону Поклонной горы. По дороге встретится «круглый дом» окружностью чуть ли не в километр, идеально ровное поле для гольфа, мост старого Рублевского шоссе 1912 года постройки. Берега Яузы возле устья, конечно, подпорчены автомобильными выхлопами, но в районе Свиблова берега реки благоустроены и приведены в порядок. Здесь находится восстановленная усадьба и один из самых странных железнодорожных мостов Москвы. Не забывайте о речках, давно убранных под землю. Прогуляйтесь вдоль русла Неглинки, которая берет начало еще в Марьиной Роще, а впадает в Москву-реку у Кремля, и вы обнаружите, что Самотека, Антроповы ямы и Кузнецкий Мост существуют в столице не просто так.

Поезжайте на «Автозаводскую»

Перейти на страницу:

Все книги серии Путешественники во времени

Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи
Частная жизнь Тюдоров. Секреты венценосной семьи

Тюдоры — одна из самых знаменитых династий, правящих в Англии. Они управляли страной почти сто лет, и за это время жизнь Англии была богата на события: там наблюдались расцвет культуры и экономики, становление абсолютизма, религиозные реформы и репрессии против протестантов, война. Ответственность за все это лежит на правителях страны, и подданные королевства свято верили королям. А они были просто людьми, которые ошибались, делали что-то ради себя, любили не тех людей и соперничали друг с другом. Эти и многие другие истории легли в основу нескольких фильмов и сериалов.Из этой книги вы узнаете ранее не известные секреты этой семьи. Как они жили, чем занимались в свободное время, о чем мечтали и чем руководствовались при принятии нелогичных решений.Окунитесь в захватывающий мир средневековой Англии с ее бытом, обычаями и традициями!

Трейси Борман

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука
Средневековая Англия. Гид путешественника во времени
Средневековая Англия. Гид путешественника во времени

Представьте, что машина времени перенесла вас в четырнадцатый век…Что вы видите? Как одеваетесь? Как зарабатываете на жизнь? Сколько вам платят? Что вы едите? Где живете?Автор книг, доктор исторических наук Ян Мортимер, раз и навсегда изменит ваш взгляд на средневековую Англию, показав, что историю можно изучить, окунувшись в нее и увидев все своими глазами.Ежедневные хроники, письма, счета домашних хозяйств и стихи откроют для вас мир прошлого и ответят на вопросы, которые обычно игнорируются историками-традиционалистами. Вы узнаете, как приветствовать людей на улице, что использовалось в качестве туалетной бумаги, почему врач может попробовать вашу кровь на вкус и как не заразиться проказой.

А. В. Захаров , Ян Мортимер

Культурология / История / Путеводители, карты, атласы / Образование и наука

Похожие книги

Медвежатник
Медвежатник

Алая роза и записка с пожеланием удачного сыска — вот и все, что извлекают из очередного взломанного сейфа московские сыщики. Медвежатник дерзок, изобретателен и неуловим. Генерал Аристов — сам сыщик от бога — пустил по его следу своих лучших агентов. Но взломщик легко уходит из хитроумных ловушек и продолжает «щелкать» сейфы как орешки. Наконец удача улабнулась сыщикам: арестована и помещена в тюрьму возлюбленная и сообщница медвежатника. Генерал понимает, что в конце концов тюрьма — это огромный сейф. Вот здесь и будут ждать взломщика его люди.

Евгений Евгеньевич Сухов , Евгений Николаевич Кукаркин , Евгений Сухов , Елена Михайловна Шевченко , Мария Станиславовна Пастухова , Николай Николаевич Шпанов

Приключения / Боевик / Детективы / Классический детектив / Криминальный детектив / История / Боевики
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное