Москва - Варшава

Она провела в Женеве ещё два дня, ровно столько, сколько требовалось, чтобы «душевно» пообщаться со следователями и убедиться, что вопросы к ней практически сняты, а также для того, чтобы продумать план действий. Оставив следователям свой марсельский адрес, а также известив их, что, скорее всего, в ближайшее время она будет отдыхать в местечке близ Кале, на севере Франции, и в случае срочной необходимости её следует искать там, она, на новой машине, выехала в Рим. Ведь именно римскому банку принадлежал тот счет, который был нацарапан на её пудренице.

Хоть она и запутала предварительно следы, выехав так, чтобы даже у профессионалов возникло впечатление, будто она направилась ко французской границе, а сворачивая на трассу через Альпы, ещё раз убедилась, что за ней нет «хвоста», она все равно старалась ни на секунду не оставаться в одиночестве, и по трассе шла так, чтобы спереди и сзади все время имелось несколько машин. Но не слишком много — иначе было бы труднее распознать слежку, если за ней следят. Раза два ей мерещилось, что какая-то машина следует за ней слишком долго, она притормаживала у бензоколонки — купить журнал или бутылку апельсинового сока — и всякий раз это оказывалось ложной тревогой, «преследователь» проносился мимо.

Словом, до Рима она добралась без приключений.

— Будьте добры, — обратилась она к служащему банка, — мне надо передать владельцу этого счета, что контракт с ним расторгнут из-за нарушения условий поставки. Я бы хотела, чтобы вы его известили, потому что мне неохота торчать здесь и дожидаться его путаных объяснений. Если что пусть свяжется с французским контрагентом.

Глаза служащего округлились.

— Простите, мадам, — они говорили по-французски, который служащий знал неплохо. — Но я не смогу оповестить владельца этого счета.

— Почему? — холодно осведомилась она.

— Потому что он умер. Вчера. Застрелен. Убит, понимаете? Там, в Москве. А сегодня мы уже получили извещение о том, что должны заморозить его счет до разрешения вопросов о наследстве и прочих юридических формальностей.

Она сразу нашлась.

— Так вот почему он нарушил сроки выплаты аванса!.. Да, меня саму это смущало, потому что я знала его как человека обязательного, но бизнес есть бизнес, и никому нельзя делать никаких поблажек… Надо же! Какой ужас! Где и как его убили?

— Застрелили, мадам, я ведь вам сказал. В Москве, на его родине?

— Так он русский? — она изобразила настоящее изумление.

— А вы разве не знали? — удивился служащий.

— Ну… И фамилия у него была… вполне итальянская.

Служащий позволил себе слегка улыбнуться.

— В Италии он предпочитал писать свою фамилию как Тальмани, но вообще он Тальман, мадам. И даже Тальмани — это… гм… только видимость итальянского. Так вы никогда не интересовались его происхождением?

— Представьте, нет, — она пожала плечами. — Никогда не интересовалась. Ведь его фирма зарегистрирована в Италии, по-итальянски он шпарил достаточно бегло, а поскольку я сама знаю по-итальянски всего несколько слов и между собой мы объяснялись по-французски, я и принимала его за итальянца.

— Увы, мадам!.. — служащий скорбно вздохнул. Тут его осенила новая мысль. — Послушайте, может, вам необходимо сообщить в полицию?

— Связываться с русскими? — её передернуло. — Вы ведь знаете, что у них творится. Если опять там замешана русская мафия, о которой столько пишут, то мне лучше не привлекать на себя лишний свет. Поэтому, очень прошу, и вы не рассказывайте полиции о моем визите. Если наш контракт имеет хоть какое-то отношение к его смерти, то меня и так найдут. Я не засекречена и не скрываюсь, и всегда с удовольствием отвечу на все вопросы… но в Париже. А если не имеет — то зачем мне дополнительные сложности?

— Да, разумеется, вы правы, мадам. Мы и сами стараемся… — служащий выразительно развел руками и изобразил кистями покачивание весов: обозначив, как они всегда стараются уравновесить ситуацию, чтобы ни у кого не было ненужных беспокойств.

— Спасибо вам. Всего доброго… Должна сказать, вы меня потрясли, добавила она, уже направляясь к выходу.

— Увы, мадам! — повторил служащий.

На улице она постаралась поскорее найти открытое кафе посимпатичней и перевести дух за чашкой кофе и большим куском шоколадного торта — она всегда была сладкоежкой.

Значит, не заказчик… Узнав, кто он, его убили.

Тогда кто?

Заказанный?

Допустим… Узнал, что его заказали, и решил нанести упреждающий удар. Получается, ему было известно, кто киллер, но не было известно, кто нанял этого киллера. И он выследил заказчика от исполнителя — исполнительницы, точнее говоря.

Как такое может быть?

Может, поняла она. И живо представила, как именно такое может быть. Но для этого нужно почти невероятное пересечение…

Поднося ложку с тортом ко рту, она уловила легкое движение по соседству и полуоглянулась. Даже не оглянулась — так, быстро скосила глаза.

Какой-то мужчина, только что расставшийся со своим приятелем, сел за два столика от нее.