Мост четырех ветров

Спустя вечность я встаю и одеваюсь, застегивая пуговицы непослушными пальцами. Приглаживаю волосы, перевязываю их очередным мятым платком с её запахом. Кель лежит на боку, не сводя с меня взгляда. Одевшись, присаживаюсь на край кровати, легонько глажу мокрые волосы своей принцессы.

— А ты изменилась. Повзрослела. Если бы я встретил тебя сейчас, сошел бы с ума на всю жизнь. Не говори ничего. Я жалею, что причинил тебе боль. Но я никогда не пожалею ни о чем другом, что между нами было.

— Лен…

— Я же сказал, помолчи. И уезжай завтра, хорошо? Кому они нужны, эти гребаные шахты? Все равно они в порядке. Я паршивый возлюбленный, а вот наместник неплохой.

— Я знаю, — отзывается она. — Я же их осмотрела. И бумаги проверила.

Дочь своего отца, ничего не скажешь. И это радует. Интересно, можно ли меня загнать дальше Дильи? И когда наступит момент, ради которого все затевалось? И решит ли тогда третья драгоценность короны, что я ей все еще нужен? И соглашусь ли я на это? Вопросы, вопросы, вопросы… Интересно-то как!

Улыбаясь, я наклоняюсь и легонько целую её в губы.

— Говорят, — сообщаю небрежно, — боги даруют каждому три шанса. Будем считать, что еще одна попытка за мной. Извини, что не приду провожать.

Не дожидаясь ответа, выхожу, почти бегом. Меня колотит. Изнутри поднимается что-то отвратительное, незнакомое: то ли невыносимая горечь, то ли беспомощность пополам с виной, то ли ярость… Я не хочу, чтобы она уезжала! Не хочу, чтоб она смотрела на эту проклятую нечисть, как должна смотреть на меня, чтоб улыбалась — так улыбалась! — кому-то еще. Меня разрывает на части при одной мысли, что завтра кто-то другой будет обнимать то, что мое! Мое! И плевать, сколько поколений предков Кель сидели на троне. Я все равно добьюсь своего… Просто придется подождать. Ждать я тоже умею.

Мэл. Просто Мэл. Хранитель Ложа и всякое такое…

Наместник вылетает из гостевого домика так, словно за ним пчелиный рой гонится. Уходит по дороге, высоко вскинув голову, решительно размахивая руками. Ну да, как же иначе? Вот почему эти смертные всегда понимают слово «иметь» самым примитивным образом? Впрочем, пусть помечтает. К моменту их следующей встречи — если я правильно понял последние слова Ленара — я успею научить свою принцессу, что тело необязательно отдавать вместе с душой и сердцем. А то многовато стервятников крутится вокруг, как я посмотрю. Этот еще из приличных. Не глуп, не претендует на все и сразу, да и в постели хорош. Тари может сколько угодно бунтовать и выставлять нашу связь напоказ всей этой её империи, но я-то понимаю: она ее плоть и кровь. А я… Понятно, кто я. Ленар ей подходит намного больше, нужно просто дотянуть девочку до этого уровня игроков. А тогда можно будет и в сторонку отойти…

Тари выходит минут через двадцать, когда я уже собираюсь идти внутрь. Садится рядом на скамейку, оплетенную чем-то цветущим и приятно пахнущим, обхватывает плечи ладонями. Я молчу. Звезды в этом мире изумительные. Луна куда-то делась — никогда не был силен в астрономии — и небо усыпано коллекцией драгоценных камней. Вот в камнях я как раз разбираюсь. Там — опал, дальше — рубиновая звездочка, а прямо над нашей скамейкой — россыпь колко сияющих изумрудов…

— И давно ты здесь сидишь?

— Здесь — недавно.

Проследив за моим взглядом, она видит еще одну легкую скамейку, как раз под окном спальни. Да туда можно было и царский паланкин поставить — они бы ничего не услышали. А стоять, как на часах, и ждать, пока они натешатся — ищите кого другого.

— Ясно, — констатирует она. — Все слышал?

Я не отвечаю на дурацкие вопросы. А все риторические вопросы по определению дурацкие. Слух у меня идеальный, и ей это прекрасно известно.

— Мэл…

Ох, девочка, девочка… Вас учат магии, этикету, бесчисленным способам убийства и такой куче ненужных вещей, что я не стал бы ими обременять даже свою бесконечно долгую жизнь. Но почему вас не учат тому, что действительно нужно? Например, пониманию желаний: своих и чужих. И осознанию того, что свои желания — важнее, а исполнять чужие нужно далеко не всегда. Вместо долгих философских тирад я придвигаюсь поближе, обнимаю её за плечи.

— Сердце мое, он никогда тебя не забудет. Это, знаешь ли, невозможно. В принципе. И естественно, вы еще встретитесь. Твой сир Ленар такой очаровательный самовлюбленный ублюдок, что судьба непременно еще столкнет его с тобой. Просто в целях воспитания. А ты что, сомневаешься?

— Не-а…

Она улыбается, легко и успокоено, словно я и есть глас судьбы собственной персоной. В каком-то смысле так и есть, конечно… Смотря для кого. Но вот этот очаровательная девочка, слепленная из непостижимого могущества, комплексов и обаяния, настолько полна энергии, что позволяет мне быть гласом судьбы куда реже, чем раньше. Вообще не быть им, пока я рядом с ней. А при моей лени это важный фактор. Да и забавно…

Она забрасывает ноги на скамейку, укладывается мне на колени и смотрит снизу вверх глазами обожравшейся сливок кошки.