Мост самоубийц

— Если имело дело отравление, скорее всего, это легко выяснилось при вскрытии. Докопаться до сути при таких уликах — дело плевое даже для провинциальных органов.

— Намекаешь, что папаша просто бежал, пока широкая общественность не выяснила, что его дочурка — убийца?

— Намекаю, что он кому-то дал на лапу, чтобы прекратить дело. Во всяком случае, понятно, в каком направлении рыть и к кому обращаться. Когда вернемся, сделаю запрос.

— Думаешь, люди, которые взяли взятку, расскажут тебе в чем там дело было? Не смеши. Скормят тебе версию о случайном отравлении, — с сомнением ответила я, застегивая плащ и с сожалением представляя обратное путешествие до станции на трясущихся «жигулях», пропахших куревом.

— Дело было давно. Скорей всего, те, кто взял взятку у Южного, уже не работают. Но ты права, возможно, лучше съездить. Так или иначе, мне нужен доступ к базе, поэтому надо возвращаться.

Морошин распахнул дверь передо мной. Я бы поблагодарила его за галантность, если бы не понимала, что он просто боится первым встретиться с собакой во дворе.

— Идите, не бойтесь, — сказала хозяйка, выходя на террасу за нами, — она не кусается, только брехает.

Я сделала шаг к двери и остановилась.

— Подождите. А почему собака лает?

Морошин удивленно посмотрел на меня.

— А почему ветер дует?

— Нет, ты не понял. Мы зашли во двор, она не лаяла.

Анна Олеговна ответила вместо следователя:

— Так я с вами была, вот она и не лаяла. Видела, что с хозяйкой гости идут.

— А сейчас почему лает? Вы дома, а мы с вами.

— Да может, мимо кто прошел, — махнула рукой Анна Олеговна.

— Может. Но на всякий случай вернитесь в дом и заприте дверь на террасу, — велела я.

— Чего-о? — Женщина даже рассмеялась, хотя это вышло у нее довольно нервно. — Чего это мне прятаться?

— Мне кажется, ты перегибаешь палку, — с легким смешком сказал Лев Марсович, — сосед прошел рядом с забором и…

Он не договорил.

Из-за угла вдруг что-то метнулось, и в дверное полотно в миллиметре от моего лица со свистом впилась блестящим лезвием огромная коса. За ручку ее держала Регина, которая стояла теперь передо мной с намокшими от дождя прядями, свисавшими по обеим сторонам лица, и таким бешеным взглядом, что сомнений в ее душевном нездоровье у меня не осталось.

Глава 8

Секунду мы четверо стояли в изумленном оцепенении. Мир замер, и только шелест мокрых листьев и затхловатый запах деревенской сырости напоминал, что этот момент не является частью моего сна или бреда. В следующие секунды мое сознание по порядку выхватывало из пространства отдельные события, не в силах собрать их в единую одномоментную картину. Прежде всего я толкнула хозяйку по направлению к двери, ведущей в жилую часть дома, и крикнула ей, чтобы она заперлась. Анна Олеговна, ойкнув, последовала моим указаниям. Я подумала, что было бы неплохо, вызови она полицию, но не была уверена, что в этой глухой деревне была хорошая связь. К тому же в глазах Анны Олеговны мы с Морошиным и были полицией. Отчасти это соответствовало действительности. Хозяйка, не теряя времени, скрылась за дверью, и мы услышали, как за нашими спинами с лязгом закрылась металлическая задвижка.

Второй момент, который последовал за осознанием первого, был связан с Морошиным. После того как Регина всадила косу в дверь, ее рукоятка отлетела и сильно ударила моего спутника по лбу. Краем глаза я увидела, что он прижал ладонь к месту удара и пытается устоять на ногах. Но главное действо разворачивалось прямо передо мной. Попытавшись сконцентрироваться на текущем моменте и вернуть себе хладнокровие, я сосредоточила все внимание на Регине. Она пыталась выдрать лезвие косы из дверного полотна, но оно засело очень плотно. Воспользовавшись этой заминкой, я рванулась вперед и, схватившись за косяки для упора, изо всей силы ударила убийцу ногой в грудь. Регина охнула и отступила, но удержалась. Я не дала ей отдышаться и бросилась навстречу, пытаясь сбить с ног. В своей будке захлебывалась лаем собака — впрочем, к действу она присоединяться не спешила и наблюдала за происходящим с безопасного расстояния.

Регина была высокая и жилистая. Увидев, что я пытаюсь продолжить схватку, она встала в устойчивую позицию, чуть присев и выставив вперед ладони. Я примерилась ударить ее в колено, но она увернулась и ответила ударом в бедро. Охнув, я еле устояла на ногах, но тут же, вернув равновесие и повернувшись на ноге, ударила ее в челюсть. Регина попробовала увернуться, но мне все же удалось задеть ее по касательной. Она взвизгнула, и я поняла вдруг, что это был единственный звук, который прозвучал за время нашей борьбы. Мы с Региной дрались молча, словно слова могли нам только помешать. Да и что нового мы могли сказать друг другу? Карты были открыты. Я понимала, кто стоит передо мной. Она понимала, что я о ней все знаю. Я и Морошин. Кстати, — пронеслась в голове запоздала мысль, — а где Морошин???