Мосты (ЛП)

– Но что? Скалли, что? Поговори. Со. Мной, – с проникновенной искренностью попросил он, отчаянно желая, чтобы сила его чувств смогла преодолеть то расстояние, что она создала между ними в попытке сохранить барьер, воздвигнутый ею вокруг себя. Ему показалось, словно в плане отношений они вернулись на двадцать лет назад.

– Все потому, что ты снова работаешь, – тихо продолжила она. – Потому что ты снова ставишь работу на первое место. И это так легко пропустить, потому что прямо сейчас я являюсь частью этой работы, так что это кажется нормальным. Но когда это прекратится… меня больше не будет достаточно. Меня будет недостаточно, чтобы ты оставался тем, кто ты есть. Тем, кем ты должен быть.

Малдер ушам своим поверить не мог.

– Скалли… это не правда и никогда не было правдой.

– Правда, – просто ответила она, и в этом слове отразилось так много лет смирения и боли, что он внезапно не мог этого больше выносить.

– Скалли. – Он шагнул ближе, не прикасаясь, но вторгаясь в ее личное пространство, дыша одним с ней воздухом. Она не отступила. Дождь цеплялся за его ресницы.

– Малдер, ты хочешь, чтобы я была в твоей жизни – ты всегда этого хотел. И порой это и моя жизнь тоже, но иногда это не так, и это не я. А ты не можешь войти в мой мир. Или создать новый –для нас. Со мной.

– Ты не хочешь быть здесь? Не хочешь снова работать над «секретными материалами»?

Она заглянула ему в глаза, на какой-то краткий миг демонстрируя ранимую открытость.

– Прямо сейчас? Да, хочу. Но так будет не всегда. А для тебя будет – так или иначе.

Малдер вздохнул и нахмурился, не обращая внимания на влажность и холод из-за охватившей его боли. В его глазах отражался целый океан чувств, рожденных их совместным прошлым. Они так часто спорили раньше, прошли столько непроторенных дорог, но получили так мало ответов. Все, что он знал наверняка, – это то, что Скалли никогда не была чем-то вспомогательным для него. Она никогда не была на втором месте.

В этой, казалось, нерушимой тишине Скалли развернулась и направилась к своему номеру.

– Что я могу сделать? – спросил он вслед. – Чего ты хочешь от меня?

Она резко развернулась назад, сжимая и разжимая конвульсивно дрожащие пальцы.

– Малдер, ты не можешь этого исправить. Это бесконечная петля. Я вырвалась из нее на какое-то время, но теперь позволяю затянуть себя обратно. Мне нужно остановить это соскальзывание и… – быстро и напряженно выговаривала она, но он не дал ей закончить.

– Ты была счастлива? – спросил он, и ему показалось, что нужно повысить голос, чтобы донести свои слова сквозь пространство и ветер и, может, даже через годы. – Когда мы разошлись?

– Что? – Она нахмурилась, сбитая с толку сменой темы.

– Когда мы не были «вместе» и не работали вместе… была ли ты счастлива? Только честно, Скалли?

Ее ответный вздох был исполнен печали и боли.

– Я была… я… это было мирное время и… работа удовлетворяла меня, казалась важной, и… я нашла опору под ногами…

– Была ли ты счастлива?

– Разумеется, нет. – Она уперлась взглядом в землю, словно бы признавая свое поражение.

– Думаешь, я был бы счастлив без тебя? Работая над «секретными материалами» без тебя? Скалли, ты единственная причина, по которой я продолжаю этим заниматься.

Она медленно покачала головой.

– Нет, это не так. Почему? Почему я эта единственная причина?

Он осмелился подойти на полшага ближе.

– Потому что только так я могу быть рядом с тобой снова.

Скалли закрыла глаза. Во влажном воздухе ее волосы стали завиваться, отдельные завитки касались висков.

– Боже, Малдер… я знаю, ты веришь в то, что говоришь. И я верю, что ты хочешь видеть меня рядом. Но если ты думаешь… что не стал бы заниматься этим… без меня… – Она покачала головой и отвернулась.

– Может, – признал он. – Может, ты права, может, я бы продолжил бороться. Но был бы не так хорош в этом, и у меня бы не осталось столько надежды, и я уж точно не чувствовал бы себя полноценной и работоспособной личностью.

Скалли притихла. Он видел происходящую за этим осторожно выстроенным спокойным фасадом внутреннюю борьбу – бурную и острую. Он видел это и раньше – много раз: в коридоре рядом со своей квартирой, внизу лестницы их бывшего дома за городом. Он всегда просил ее вернуться – вернуться домой. И она всегда испытывала боль.

– Я никогда не хотел, чтобы ты осталась, потому что нуждался в тебе, – сказал он, шагнув еще ближе и понизив голос. – Оставайся, только если я делаю твою жизнь лучше. Если я нужен тебе так же сильно, как ты нужна мне. Вот чего я всегда хотел.

– Если… – недоверчиво повторила Скалли сдавленным из-за подступивших слез голосом. – Если…

Он видел приближение катастрофы, видел, что она услышала и что, как ей казалось, он имел в виду, но и понятия не имел, как это остановить или изменить. Он сказал правду, которую нужно было сказать, и теперь уже нельзя было забрать эти слова назад,выслушать ее или помочь ей понять.

Скалли подняла руку ко лбу и отвернулась.

– О боже… я не могу… я не могу это делать… – Она сделала три быстрых шага к двери.

– Скалли! Скалли!