Мотивация

Глава двенадцатая Пуансон это не фамилия

Дома Егор стал кромсать картошку, стараясь сделать правильный кубик. Мать пришла в ужас от перепорченного продукта. Но ещё больше, её расстроила очевидная странность поведения сына, который как-то рассеянно и невнимательно реагировал на её замечания. Может, ребёнок просто не высыпается? А может, его нужно показать специалисту?…

Утром Егор сразу пошёл к Бельскому и потребовал нормальный напильник. Бельский, без лишних слов, отвёл его в общую кладовую, где были напильники и вообще все инструменты, на любой вкус. Оказывается, Егор имел права пользоваться всем этим, наравне с остальными работниками цеха. Стоило лишь сказать кладовщице что нужно, и это молча выдавалось. К горлу подкатилась обида, почему никто не сказал? Зачем нужно было, три месяца тупо мучиться с напильником, который больше похож на тёрку для моркови? Хотя в душе Егор уже понимал, водить за руку не будут, здесь не школа. Раз не спрашиваешь, значит тебе не надо.

– Так, сейчас пойдёшь к термитчикам, нужно отжечь пуансон.

Чего отжечь? Это что такое? – Егор заподозрил, что Бельский тоже решил над ним пошутить. Слово это, «пуансон» он слышал и сначала думал, что это фамилия Арона. А потом вообще решил, что это, что-то неприличное, какое-то местное ругательство, А тут «это», нужно… «отжечь»?

– А, ведро кислорода, принести не надо? – Это было первая тупая дежурная шутка, которую Егор услышал, когда попал на завод.

– Я не шучу, тебе часто придётся это делать. Пойди, посмотри как.

– Ага, отжигать … Насекомыми?

– Какими насекомыми?

– Термитами. Ты же сказал, иди к термитчикам.

– Да не насекомыми, не термитами. Это от слова «термо» – температура, ну, как термос. Понимаешь? Давай быстрее, спросишь там, где термитчики находятся.

Пуансоном оказался вытянутый стальной цилиндр. Егор отдал его первому, кто назвал себя термитчиком. Тот молча взял длинными щипцами и стал медленно помахивать в воздухе перед каким-то устройством. Край пуансона быстро покраснел и стал ярко светиться. Зрелище завораживало. Термитчик напоминал фокусника из цирка. Он ещё помахал, и когда пуансон перестал светиться, сунул его в воду. Через минуту, ещё тёплым, он уже был в руках у Егора. Что дальше делать, Егор не знал.

– У тебя, ещё что-то? – спросил термитчик.

– Это что, всё?

– Всё. А тебе мало?

– Пуансон – это часть штампа, то чем дырки пробивают, – объяснил Бельский, – он очень твёрдый, почти как сверло, потому, что закалённый. Но чтобы он не вываливался, чтобы его закрепить, одну сторону нужно расклепать. А для этого, нужно сталь сделать мягкой, отжечь, или отпустить. Вот, ты это и сделал,

Егор снова пилил, ту же самую болванку. Но, теперь, он «не тачку катал», а учился и добивался поставленной цели! Его злило, что прямой угол, и просто плоскость, не получаются. Теперь Егору было уже не до курилки. Было стыдно показывать Бельскому, что он не может справиться, что он – тупой…. К концу свой четырёх часовой смены, он так ничего и не добился, и решил остаться до конца общей смены. Но, пришёл мастер и наорал. Детям не положено работать сверхурочно! И выгнал из цеха. А Бельский, вместо того, чтобы поддержать, просто улыбался! Матрос прав, та ещё….

Дома Егор снова стал резать картошку, стараясь не привлекать внимания. Но был уличён, пришлось объясняться, зачем он это делает. Егор честно рассказал, но мама так и не поняла, зачем резать картошку. У неё поднялось давление, она перевязала голову и пошла лежать. А отец, кажется понял, и не осудил. Сказал, что картошку резать можно, но желательно так, чтобы потом её можно было поджарить. А с мамой он поговорит.

Глава тринадцатая Превосходство слесаря

На следующий день Егор сразу начал пилить по заранее продуманному плану. Однако пришёл Бельский, и помешал допросами. В частности его интересовало, когда Егор планирует получить желанный угол? Егор пообещал, что управится за неделю, если никто не будет мешать. Бельский посмеялся, что это не реально и ушёл. Егор снова набросился на болванку, полностью растворившись в процессе и даже разозлился, когда захотелось в туалет.

– Вон, смотри, смотри, – дёргал за рукав Матрос, – я же тебе говорил, блатной.

Возле верстака Бельского, обступив его с трёх сторон, стояли мастер, начальник цеха и ещё какой-то незнакомый мужик. Бельский склонился над чертежами, а незнакомый мужик что-то объяснял, размахивая руками.

– А, кто это руками машет, не знаешь? – необычная сценка Егора заинтересовала. Начальник цеха сидел в кабинете и тут появлялся редко.

– Это из конструкторского бюро, инженер, наверное.

– А почему начальник цеха сюда пришёл?

– Я же говорю, блатной. Заказ, наверное, выгодный или халтура.

Разговор затягивался, теперь уже махали руками все. Через какое-то время успокоились, Бельский покивал головой и остался с чертежами один. Егора разбирало любопытство. Он вытащил свою болванку из тисков и пошёл к Бельскому, якобы возник вопрос. Бельский смотрел в одну точку и не сразу заметил Егора.

– Что ты хотел?