Мотивация человека

Наименее тесная связь существуют между эмоцией печали-страдания и мотивом постоянства (см. главу 5). Это в какой-то мере обусловлено тем, что данная эмоция возникает именно в результате нарушения ожидаемой последовательности событий. Мотив новизны подразумевает, что умеренное разнообразие стимулов вызывает в нас позитивные эмоции. Однако существует не менее очевидная потребность в восприятии знакомых стимулов. Мотив постоянства детерминирует овладение речью: ребенок повторяет «бабушка» вместо «ба», потому что взрослые постоянно повторяют именно слово «бабушка». Другими словами, когда ребенок говорит «ба», в нем возникает неприятное ощущение «неправильности» происходящего. Поэтому он исправляет свою ошибку и произносит «бабушка».

Мотив последовательности лежит в основе стремления редуцировать неуверенность и хаотичность. Речь идет о потребности в упорядочении постоянно меняющегося мира. Сторонники теории редукции драйва были правы, доказывая существование мотива редукции напряжения, конфликта и неуверенности. Однако они ошибались в том, что данный мотив — единственный важный для поведения. Согласно логике нашего рассуждения следует предположить, что в результате несоответствия между ожиданиями индивидуума и реальным положением вещей возникает эмоция печали-страдания (о ее появлении свидетельствует специфическое выражение лица). Согласно теории Соломона, основной причиной нарушения равновесия оказывается негативный процесс, который подавляет позитивные переживания после того, как индивидуум начинает к ним привыкать. Данный тип нарушения привычного хода событий особенно часто приводит к возникновению дистресса.

Классификацию, представленную в табл. 4.2, следует рассматривать в качестве сугубо предварительной попытки как-то структурировать до сих пор разрозненные исследования. Данная классификация характеризуется множеством «слабых мест». Во-первых, в научном мире нет полного согласия в вопросе о том, какие именно эмоции следует считать первичными. Плутчик (1980) отстаивает идею существования восьми первичных эмоций, отделяя интерес от удивления, и добавляет к списку базовых эмоцию принятия, которая, с его точки зрения, связана с мотивом аффилиации, в то время как эмоция радости-счастья-удовольствия относится к мотиву сотрудничества и к сексуальному влечению. Быть может, Плутчик и прав. Однако мы считаем нужным придерживаться более простой классификации, поскольку принятие не сопровождается особым выражением лица, а интерес и удивление отличаются друг от друга в количественном, а не в качественном плане. Кроме того, мы уделяем более пристальное, нежели Плутчик, внимание анализу выражения эмоций младенцами. Дело в том, что предмет нашего исследования составляют естественные, т. е. универсальные и врожденные, мотивы. Таким образом, тот факт, что определенные выражения лица встречаются практически у всех младенцев и легко идентифицируются наблюдателями, позволяет утверждать, что эти выражения вызываются конкретными стимульными раздражителями (мотивами), которые также легко идентифицировать. Мы не включили в нашу классификацию дополнительные эмоции, упомянутые Плутчиком (Plutchik, 1980) и Изардом (Izard, 1979), потому что сомневаемся, что переживание этих эмоций можно легко распознать в каждом младенце. Однако помимо базовых существует множество других эмоций, представляющих собой результат сочетаний естественных мотивов или продукт научения.

Следует упомянуть об очень влиятельной психологической теории, основанной на данных эксперимента, который провели Шехтер и Зингер (Schachter & Singer, 1962). Согласно их теории, нет никаких первичных эмоций, не являющихся выученными. Существует же лишь врожденное состояние аффективного физиологического возбуждения, которое превращается в различные эмоции под влиянием осуществляемого субъектом когнитивного оценивания ситуации. В главе 12 мы подробно рассмотрим такие представления и докажем, что на их основании нельзя утверждать, будто нет фундаментально различающихся аффективных состояний.

В главе 5 мы попытаемся описать и более тщательно определить некоторые из естественных мотивов, перечисленных в табл. 4.2. Однако уже сейчас необходимо прояснить один общий вопрос. Мы постоянно используем термин стимульный раздражитель, заимствованный из этологии и относящийся к внешним событиям, актуализирующим врожденые эмоции (аффективные реакции). В случае с мотивом новизны мы можем сформулировать очевидную закономерность: умеренные и неожиданные изменения во внешней среде вызывают эмоцию интереса-удивления. Однако, описывая поведение Петера, мы замечаем, что некоторые из таких перемен были обусловлены реакциями: удивление и радость Петера детерминировались именно успешной попыткой перелезть через порог, т. е. восприятием новизны своего действия. Мальчик активно изменял внешние стимулы, а не пассивно реагировал на них.