Моцарт. К социологии одного гения

Однако в ретроспективе кажется, что план Моцарта-отца — используя особый талант своего сына, найти подходящую должность для него и пристанище для семьи — не имел больших шансов на реализацию. При каждом дворе шла ожесточенная конкуренция между местными музыкантами за освобождавшиеся места. Князья и их советники, безусловно, стремились привлечь в свои оркестры, театры или церкви известных или знаменитых художников со стороны. Концертные туры с демонстрацией собственного мастерства были одним из обычных способов, с помощью которых музыканты искали новые места службы. Но именно юность Моцарта, благодаря которой им восхищались во время его концертных турне, играла против него, когда вставал вопрос о найме на постоянную должность. Леопольд Моцарт, похоже, не совсем реалистично оценивал базовые условия для успеха своего сына.

Представители европейского придворного общества, особенно монархи, легко начинали скучать. У них были обязательства, которые они иногда выполняли добросовестно, а иногда нет. Но это не были обязательства такого рода, какие имеются у профессионала, работающего по найму. Такая работа была для них признаком низших слоев, то есть буржуазии и простого народа. Как слой праздный, придворная аристократия нуждалась в полной программе развлечений. В нее входили оперы и концерты в исполнении музыкантов, служивших при дворе, а также выступления путешествующих виртуозов, в том числе, например, ребенка- вундеркинда. Виртуозная игра Моцарта, особенно его необычайно искусная импровизация, была лишь одним из номеров в разнообразной развлекательной программе двора, хотя, несомненно, привлекающим к себе очень большое внимание. Где бы он ни выступал, слушателей поражали и восхищали его чуткость и мастерство пианиста, скрипача и органиста.

В придворных обществах, состоявших из аристократов, живших на унаследованные от предков доходы — в основном на прибыль от аграрного производства в фамильных владениях — или на поступления от высоких придворных, государственных и церковных должностей, то, что мы называем «искусством» в целом и музыкой в частности, имело другую функцию и, соответственно, другой характер, нежели в обществах, где практически каждый зарабатывает свой хлеб регулярным профессиональным трудом. Консенсус сильных мира сего диктовал вкус в искусстве. Музыка, как уже говорилось, существовала прежде всего не для того, чтобы выражать личные чувства, страдания и радости отдельных людей, живущих сами по себе, или чтобы апеллировать к ним; ее главной функцией было ублажать элегантных дам и господ из правящего слоя. Это не означает, что она не должна была обладать качествами, которые мы определяем понятиями «серьезность» или «глубина»; это означает только то, что она ориентировалась на образ жизни истеблишмента того времени. Музыка была более привязана к социальному канону, к «стилю», как мы его называем, а возможности для индивидуализации канона были меньше, чем в случае музыки, сочиняемой для трудящихся обществ профессионалов.

В придворных кругах было много пламенных любителей музыки. Но более широкая придворная публика прежде всего хотела, чтобы ее развлекали, она искала разнообразия. Даже притягательность выступлений Моцарта обычно ослабевала через несколько недель, сенсация угасала — так было и в Вене, и в Неаполе, и в Париже. Хотя и тут, и там некоторые люди сохраняли благосклонность к вундеркинду и его семье, подавляющее большинство знакомых очень скоро теряло интерес к его выступлениям. Ситуация усугублялась тем, что отец Вольфганга во время этих концертных турне искал для него место. Если об этом становилось известно, то, как правило, это мобилизовывало местные интересы против него.

Ни юный Моцарт, ни его отец, насколько можно судить, не имели четкого представления об этой структурной особенности придворного общества. Они каждый раз оказывались не готовы к этому и каждый раз удивлялись как впервые тому, что необычное искусство столь юного музыканта встречало все большее равнодушие, если они оставались в одном месте дольше чем на пару недель или приезжали туда же во второй раз через некоторое время.

27