Мотылёк над хищной орхидеей

— Действие успокоительных почти прошло, миссис Шредер должна вколоть ему следующую дозу через пятнадцать минут.

Рей стиснул зубы, и по острым скулам его загуляли желваки.

— И давно ты держишь его так?

— Два последних дня. Иначе он начинает биться в бинтах, как эпилептик. Может что-нибудь сломать себе или нам. Он чистый псих, Рей, я тебе уже говорил.

Рей молчал.

Буйные пациенты сюда попадали, но очень редко — обычно их непригодность становилась ясна ещё до того, как осуществлялся захват. За всё время содержания профилактического центра такое случалось всего пару раз — и оба раза мальчиков приходилось продавать на восток по бросовой цене. Ради таких денег Рей не хотел рисковать.

Конрад с самого начала производил впечатление предельно покладистого, к тому же одинокого существа — у таких почти всегда обнаруживался комплекс вины или склонность к мазохизму, или попросту злость на весь мир, которую тоже легко можно было использовать на себя.

Но, судя по словам Майкла, произошло что-то не то.

— Так мне запускать Шредер или нет? — поинтересовался тот.

Рей качнул головой.

— Подождём. А лучше отвяжите его. Я хочу посмотреть.

Долго ждать не пришлось.

Конрад зашевелился и тут же рванулся из пут. Поняв, что их нет, едва ли не кубарем скатился с кровати и, приподнявшись на одном локте, принялся ошалело вертеть головой.

Он в самом деле походил на шимпанзе — с немытыми, отросшими до мочек ушей волосами, полными колтунов, и короткой, но весьма заметной бородой.

Кое-как сориентировавшись в том, что лежит на полу, он, не желая повторять собственных ошибок, сорвал повязку с глаз. Заморгал — обнаружив, что ничего не изменилось, и кругом так же царит темнота — и, покачнувшись, встал. Разглядев наконец прямоугольник двери, он бросился к ней и, ломая ногти, принялся нащупывать щель или ручку, которые позволили бы открыть её и выйти в коридор.

Конечно же, он не нашел ничего.

Рей стоял, убрав руки в карманы брюк, и молча наблюдал за его попытками в почти что полном мраке через стекло, пока Конрад не стал уставать. Потребовалось несколько минут, чтобы он наконец выбился из сил и, прислонившись спиной к двери, сполз вдоль неё вниз.

— Дайте ему полкубика залеплона, — сказал Рей наконец, — привяжите, но не очень туго. Побрейте, расчешите и отмойте.

— Всё? — Майкл мрачно покосился на него. Ему не нравилось высокомерное спокойствие, с которым подходил к вопросу друг — как будто бы никто здесь не знал своего дела, и все валяли дурака, пока не появился он.

— Нет. Кто работал с ним?

— Я, — один из троих охранников, стоявших у двери, вышел вперёд.

Рей шагнул к нему и, коротко замахнувшись, ударил кулаком по лицу, так что тот покачнулся и привалился плечом к стене.

— Рей! — окрикнул его Майкл, но когда тот попытался подойти, Рей жестом приказал ему стоять.

— Он даун, — обиженно произнёс тот, — ещё повезло, что он мне яйца не отку… — охранник взвыл, когда получил ещё один удар с другой стороны.

— Тебе повезло, — подтвердил Рей, — что прежде чем сделать какую-то хрень, Майкл позвонил мне. Иначе я бы тебя зарыл.

Рей оправил костюм.

— Позовёте меня, когда он начнёт приходить в себя.

Он вышел прочь.

Профилактический медицинский центр, расположенный на острове Тодос, был не так уж велик — и рекламы не давал.

Разбросанные по долине пять корпусов, со всех сторон окружённой лавовыми образованиями, поднимавшимися к небесам, имели на поверхности всего три этажа — и ещё на два уходили вглубь.

Этого вполне хватало, потому как здесь никогда не собиралось много людей: изредка наведывался руководящий состав, постоянно проживали несколько нянечек, учителей и врачей, да два десятка доверенных охранников несли караул у двух морских бухт, позволявших причалить кораблям, и по необходимости принимали на себя обязанности «мастеров».

Рей почти всегда останавливался в одном и том же корпусе на одном и том же этаже, окна которого с одной стороны выходили на морской простор — и занял бы эти апартаменты и в этот раз, если бы в них не обосновался уже Майкл.

— Я не думал, что ты доберёшься сюда, — сказал тот, встречая его на вертолётной площадке, но на лице его не было и тени вины, и Рей спорить не стал. В конце концов, они договаривались делить всё поровну. Он занял второй по красоте открывавшегося из окон вида комплекс комнат, и теперь, рывками развязывая галстук, смотрел в окно на несколько белоснежных домов, кружевом огранивших изумруды кипарисов и лип.

Он так толком и не поспал — если не считать два часа дрёмы в рейсовом самолёте, которые больше походили на режим отключения монитора, чем на спящий режим.

Теперь лучше всего было обустроиться, отдохнуть до вечера и, выспавшись, с утра приступить к разбору возникшей в его отсутствие проблемы — но Рей не мог удержаться от того, чтобы сразу же по прилёту выяснить, что произошло. А теперь, когда он увидел Конрада собственными глазами, когда имел возможность сравнить то, что запомнил по их единственной короткой встрече, и то, во что он превратился здесь, уснуть Рей уже попросту не мог.