Мотылёк над хищной орхидеей

— Если я пойду туда, то не сдержусь, Конрад. Но я не хочу причинять тебе боль. Будь со мной. Не отпускай меня.

— А ты, — Конрад держался из последних сил, чтобы не обмякнуть в его руках, — ты отпустишь меня? Отдашь им?

— Никогда. Ты только мой. Разве я ещё этого не доказал?

Конрад покачал головой, но тут же прильнул к его плечу, сдаваясь.

Рей глубоко вдохнул и нехотя отпустил его.

— Решай. Но если ты уйдёшь спать, я ничего не стану обещать.

Он вышел.

Конрад постоял в одиночестве с полминуты и, справившись с чувствами, направился следом за ним.

Рей, вопреки его ожиданиям, сидел в сумраке, немного в стороне, и мрачно наблюдал за тем, что творится в бассейне.

Конрад хотел было сесть рядом с ним, но понял, что этого будет мало.

Он решительно опустился Рею на колени, верхом, заслоняя собой всех остальных. Поймал в ладони его лицо и поцеловал.

«Зачем тебе быть здесь?» — хотел спросить он, но промолчал.

Глава 12. Доверие

— Не дёргайся!

Из Рея ожидаемо получился абсолютно недисциплинированный натурщик. Он всё время потягивался и норовил подсмотреть, как идёт работа, повернувшись под другим углом.

Но Конраду всё равно нравилось, что тот тратит столько времени на него, хотя занятия лепкой в итоге и превращались скорее в своеобразную игру.

Нечего и говорить о том, что при правильном свете тело Рея казалось безупречным, и если бы не его неспособность замереть неподвижно на десять секунд, он мог бы служить натурой для Аполлона Микеланджело.

Когда Конрад обмолвился об этом, Рей расцвёл особенно и почти минуту не двигал ни ногой, ни рукой.

Сама ситуация неимоверно льстила ему — никто до сих пор не лепил или не писал с него портрет, тем более по собственному желанию, а не на заказ.

— Ты правда так думаешь? — спустя тягостную минуту вынужденной неподвижности спросил он.

— Да, но ещё немного — и я решу, что проще лепить по фотографии.

Конрад вытер тряпочкой руки и подошёл к нему. Закрыл глаза и положил ладони на обнажённую грудь Рея.

Тот внимательно наблюдал за его движениями, будившими в местах прикосновений вспышки электрического тока.

Конрад тоже работал в одних джинсах, но волосы, уже прилично отросшие, собирал в маленький хвостик. Обычно Рей предпочитал видеть их распущенными, но вид такого Конрада, собранного и погружённого в себя, зачаровывал его. Хотелось обнять его и притянуть к себе, но Рей сдерживался, чтобы не нарушить тот транс, в который Конрад погружался сейчас.

— Что ты делаешь? — спросил он тихо, наблюдая, как скользят пальцы Конрада по его груди, исследуя каждый уголок, безошибочно находя самые чувствительные места.

— Запоминаю тебя, — глухо сказал тот. Конрад надолго замолк, движения пальцев его замедлились. Теперь уже он в самом деле не столько изучал рисунок мускулов, сколько проверял пальцами то, что интуитивно знал и так.

Торс Рея ощущался знакомым до боли. Так что у Конрада начинало сбиваться дыхание при попытке представить, что кругом царит темнота, и глухие стены отделяют его от мира со всех сторон. Он водил пальцами, прислушиваясь к звукам, которые издавал Рей — Мастер всегда с силой выдыхал, когда Конрад касался впадинки с правой стороны груди — точно так, как и Рей сейчас.

Живот его поджимался, когда Конрад проводил по нему кончиками пальцев, слегка перебирая и щекоча, и тут же начинал мелко подрагивать, выпрашивая ещё.

— Прекрати… — выдохнул Рей и, поймав руки Конрада, прижал их к губам. Он тяжело дышал и расширившимися зрачками смотрел на юношу.

Тот тоже открыл глаза и теперь задумчиво смотрел на него.

— Знаешь, — сказал он, — иногда мне кажется, что «он» обучал меня для тебя… Если бы я не знал, что меня должен был купить другой…

Рей стиснул зубы. Нужно было запретить Конраду лепить. Он понимал это головой, но сделать не мог. Попытался поймать его за плечи и притянуть к себе, но тот был как деревянный, хоть и позволил себя обнять.

— Я знаю каждое место на твоём теле, — задумчиво сказал он и, не имея возможности добраться до груди Рея, погладил его по руке, задевая венку на внутренней стороне локтя, так что по телу Рея пронеслась новая дрожь, — и порой мне вообще кажется, что ты — это Он.

— Я просил тебя, Конрад… — Рей невольно повысил голос и тут же пожалел об этом, потому что Конрад обмяк в его руках и издал тихий всхлип, — Кони! — почти умоляюще закончил он.

— Я не понимаю, что со мной, Рей, — прошептал тот, — я не понимаю, так будет всегда? Я так и не смогу поверить тебе? Я знаю, как много ты делаешь для меня, а я… я понимаю твою злость.

Рей сделал глубокий вдох.

— Мне не хотелось этого говорить… я не хочу, чтобы ты думал, что я считаю тебя больным, но у меня есть хороший психотерапевт… Ты мог бы встретиться с ним несколько раз.

Конрад резко вывернулся из его рук и, зло посмотрев на Рея, стремительно замотал головой.

— Нет! Ты не понимаешь, Рей!

— Я пытаюсь понять. Я боюсь за тебя, Конрад, и я просто хочу, чтобы это прошло.