Обернувшийся за полчаса Микиса под удивленным, но одобрительным взглядом тщетно укачивающего Ники Марта сразу же развел бурную деятельность. Первым делом он, шурша принесенными пакетами, решительно прошел на кухню, распаковал новенькую пластиковую бутылочку с соской и поставил на газ кипятиться чайник.
Потом омега нашел в ванной в аптечке жаропонижающее лекарство, сунул парочку таблеток разметавшемуся в жару, в хозяйской спальне на кровати, Маю, проверил содержимое холодильника и быстро помыл наваленную в мойке грязную посуду.
После — ошпарил бутылочку подоспевшим кипятком, бормоча «эх, не кипяченая, нехорошо», наполнил ее минералкой из пластиковой двухлитровки, немного подогрел в микроволновке, развел в этой бутылочке некое количество сухой молочной смеси и навинтил соску.
— Садитесь сюда, — велел Марту, указав на кухонный диванчик. — Пора учиться сына кормить.
Мужчина подчинился беспрекословно. Он, слушавший истошные вопли Ники уже больше часа, был готов на любую жертву, лишь бы наконец настала тишина, даже, вопреки собственной альфячьей природе, попытаться выработать из титьки молоко. Но подобного Микиса — добрый, спасибо — не потребовал, всего лишь помог упавшему на задницу отцу уложить ребенка на руках правильно.
— Вот под таким углом держите бутылочку, — велел строго, ловко всовывая альфенку в раззявленный, пронзительно вопящий ротик силиконовый сосок, — ни больше, ни меньше. Почему, объясню при следующем кормлении, сейчас другие дела есть.
Смертельно оголодавший Ники приглушенно вякнул и замолчал, присосался, зачмокал. Омега удовлетворенно цокнул языком, ласково потрепал жадно насыщающегося кроху по ножкам и выпрямился.
— У вас в холодильнике мышь повесилась, господин Сентябрин, — сообщил он наблюдающему, как Ники питается, Марту, глядя куда-то в сторону сквозь бликующие стекла очков. — Хлеб, сыр и кефир — не еда. В квартире — грязь и бардак. Давайте так, план на сегодня по пунктам. Первое — я быстренько подмахиваю трехмесячный пробный контракт, вы мне даете тысяч десять и я бегу в магазин за продуктами. Второе — по возвращении с продуктами я готовлю какие-нибудь простенькие, но вкусные обед и ужин. Третье — минимальная уборка займет часа три-четыре, при условии, что вы занимаетесь ребенком, конечно, исключая кормления и смену подгузников. Ночью ребенок будет целиком на мне. Годится?
Обалдевший, наслаждающийся воцарившийся тишиной Март закивал. Альфа знал, что не привыкший делать что-либо по дому, избалованный родителями Май основательно засрал квартиру, но винил только себя — давно следовало найти новую прислугу взамен уволившегося два месяца назад приходящего убираться и готовить пожилого беты. Ленился, оттягивал поиски, пока жареный петух в жопу не клюнул. Ничего, теперь Микиса все отмоет, аккурано сложит в шкафах белье и отдраит сантехнику. За соответствующую, дополнительную плату, конечно…
— Пожалуйста, Микиса, зовите меня Мартом, без господ и не по фамилии, — предложил мужчина с облегченной улыбкой. — А я вас, если не возражаете, буду звать Миком.
Омега моргнул из-под очков, покусал пухловатую, красиво очерченную нижнюю губу и, чуть заметно смутившись, согласился.
— Без проблем, — вздохнул, мягко улыбнувшись в ответ. — Вы с этой минуты — просто Март, я — просто Мик. — он изящным движением тонких, лишенных каких-либо украшений пальцев заправил за ухо выбившуюся из общего хвоста волос каштановую прядь. На тыльной стороне правой кисти парня, ближе к запястью, темнела татуировка — цветная, искусно набитая порхающая бабочка-павуланий* глаз. Приметный, яркий рисунок, который альфа где-то, когда-то уже, определенно, видел раньше…
Высосавший смесь до капельки Ники выпустил соску, замяукал, опять чем-то недовольный, и Март тут же забыл про показавшуюся смутно знакомой татушку. Мик забрал у альфы сына и пристроил на свое плечо столбиком.
— Малыш должен срыгнуть проглоченный во время еды воздух, — сказал с затаенной печалью. — Как срыгнет, укачаю поспать. Дети в его возрасте, если они сыты и им ничего не мешает, большую часть времени спят.
О чем вдруг загрустил этот миловидный, прячущий глаза за немодными, уродливыми очками молодой омега, нянькая чужого младенца? Покрытая мраком тайна. Ники же в ласковых, похоже, опытных, «папиных» руках парня успокоился словно по мановению волшебной палочки. Издав горлышком короткий булькающий звук, кроха прекратил скулить и смежил веки. Уснул ангелочком без укачиваний — чудо, о-о-о…
====== Часть 6 ======
Мик провозился с обедом и уборкой больше пяти часов, совершенно замотался, и Март, после долгих сомнений с размышлениями, отправил потного, запаренного парня ночевать домой.
— Я работодатель, а не рабовладелец, — сказал он омеге. — Да и одежды у вас тут сменной никакой нет. Завтра утром вернетесь со свежими силами и с вещами.
Мик не заспорил, просто покорно покивал, — воля хозяина — закон, — взял протянутые альфой заработанные за полдня деньги, десять тысяч, не считая, сунул их в карман и убрел, слегка пошатываясь.