Мозгоправы. Нерассказанная история психиатрии

К сожалению для всех нас, обстоятельства указывают на то, что DSM-III в его нынешней версии, похоже, вызовет в американской психиатрии потрясения, которые не удастся устранить в ближайшее время.

Бойд Л. Беррис, президент Балтиморско-Вашингтонского психоаналитического общества, 1979

Неочевидный герой

Мало что в детстве и юношестве Роберта Леопольда Спитцера говорило о том, что однажды он совершит революцию в психиатрии, однако в его поведении несложно было найти признаки методичного подхода к поведению человека. «Когда мне было двенадцать лет, я на два месяца поехал в летний лагерь, где всерьез заинтересовался пятью или шестью девочками, – поделился со мной Спитцер. – Тогда я начертил на стене график своих чувств и отмечал там рост и спад интереса на протяжении всего времени, что находился в лагере. Помню, я беспокоился из-за того, что меня привлекали девочки, которые не так уж мне и нравились. Возможно, благодаря графику я смог разобраться со своими чувствами».

В пятнадцать лет Спитцер попросил у родителей разрешения пройти терапию у последователя Вильгельма Райха. Он надеялся, что это поможет ему лучше понимать девушек. Родители отказали: они считали, что теория оргонной энергии Райха – чепуха (очень проницательно с их стороны). Но Спитцеру это не помешало. Он тайком раз в неделю посещал сеансы последователя Райха в центре Манхэттена (каждая обходилась ему в пять долларов). Молодой врач надавливал на конечности Спитцера и был немногословен. Но Спитцеру запомнилась одна вещь, которую сказал ему терапевт: «Если вы избавитесь от болезненных зажимов, то войдете в состояние потока и станете лучше чувствовать и понимать собственное тело».

Стремясь достичь ощущения потока, он убедил последователя Райха воспользоваться оргонным аккумулятором и много часов просидел в этом деревянном ящике, упорно впитывая невидимую оргонную энергию. Спитцер надеялся, что это сделает его счастливее, сильнее и умнее. Но через год такого лечения он разочаровался в теории оргонной энергии и так же, как многие ревнители, утратившие веру, решил сорвать все маски, чтобы вывести создателя на чистую воду.

В 1953 году, во время последнего курса обучения в Корнеллском университете, Спитцер придумал восемь экспериментов, чтобы проверить заявления Райха о существовании оргонной энергии. В одних случаях в качестве испытуемых выступали студенты, в других – он сам. После завершения всех экспериментов Спитцер пришел к выводу, что «тщательное изучение данных никоим образом не подтверждает и даже косвенно не указывает на существование оргонной энергии».

Аудитория большинства студенческих исследований ограничивается научными руководителями. Не стала исключением и работа Спитцера: когда он представил статью о разоблачении оргонной энергии редакции American Journal of Psychiatry («Американского психиатрического журнала»), ее сразу же отклонили. Но через несколько месяцев в общежитии Спитцера навестил нежданный гость – чиновник из Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США. Мужчина объяснил, что управление расследует заявления Райха о лечении рака. Они искали эксперта для дачи показаний об эффективности оргонных аккумуляторов Райха (или ее отсутствии), а о Спитцере узнали в Американской психиатрической ассоциации – издателе American Journal of Psychiatry.

Было ли это интересно Спитцеру? Для молодого ученого такое отношение было крайне лестным, хотя в конечном счете его показания не понадобились. Этот случай показал, что Спитцер уже готов был бросить вызов авторитетам психиатрии, вооружившись доказательствами.

В 1957 году он окончил медицинский факультет Нью-Йоркского университета и начал обучаться психиатрии в Колумбийском университете и психоанализу в Центре психоаналитического обучения и исследований при нем (самое влиятельное американское учреждение в сфере психоанализа). Но, как только Спитцер начал лечить собственных пациентов при помощи этого метода, его снова постигло разочарование. Несмотря на серьезные попытки верно применять все нюансы теории психоанализа к разным ситуациям, лучше людям не становилось. Спитцер вспоминает: «Со временем мне стало казаться, что я говорю пациентам только то, во что сам хочу верить. Я пытался убедить их, что они могут измениться, но не был уверен в том, что это действительно так».

Роберт Спитцер, создатель DSM-III (фотография любезно предоставлена Ив Вэгг, Психиатрический институт штата Нью-Йорк)