Мозгоправы. Нерассказанная история психиатрии

Часть III. Возрождение психиатрии

Если и было в интеллектуальной действительности конца двадцатого века что-либо примечательное, так это невероятный успех биологического подхода в психиатрии (лечение ментальных расстройств как заболеваний, на которые влияют гены и химия мозга). Влияние учения Фрейда, которое занимало главенствующее положение в истории психиатрии на протяжении века, сходит на нет, как снег с приходом весны.

Эдвард Шортер

Глава 7. Из тьмы на свет. Революция в изучении мозга

Вот эта полуторакилограммовая желеобразная масса, которая умещается в ладони, может размышлять о просторах межзвездного пространства, о значении бесконечности и о себе самой, размышляющей о значении бесконечности.

Вилейанур Рамачандран

У любой букашки, что ползает по земле или прячется на дне моря, есть мозги!

«Волшебник из страны Оз»

Если бы у меня были мозги…

В книге «Волшебник из страны Оз» Страшила мечтал получить мозги. Каково же было его удивление, когда Волшебник сказал, что мозги у него уже есть – просто он об этом не знает. На протяжении значительной части двадцатого века так же обстояли дела и в психиатрии: о мозге там не думали. И хотя психиатрия – отрасль медицины, которая специализируется на аномалиях мышления и выражения эмоций, сам мозг не изучался вплоть до 1980-х годов.

Впрочем, этот орган не интересовал не только психиатров. Долгое время уровень интереса к розоватой начинке наших черепных коробок был несоразмерен с ее важностью. Особенно трудно мозгу было тягаться с основным соперником в борьбе за звание главного органа – с сердцем. Влюбляясь, мы образно дарим друг другу сердце, а не мозг. Когда нас бросают, это разбивает нам сердце – никто после расставания не скажет, что остался с разбитым мозгом. Про щедрых людей говорят, что у них большое, доброе или золотое сердце. Даже в Библии именно сердце наделяется особыми свойствами: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим» (от Матфея, 22:37).

Но сердце – это всего лишь насос. Его единственная задача – перекачивать кровь по телу. В среднем за жизнь человеческое сердце сокращается и расслабляется два миллиарда раз. Других функций у него нет. А мозг – это непостижимый суперкомпьютер, по сложности во множество раз превосходящий любой другой орган. Поначалу это просто крошечная нервная трубка, которая формируется через три недели после зачатия, но потом начинает стремительно расти и в итоге превращается в желеобразную «морщинистую» субстанцию массой полтора килограмма, содержащую сотню миллиардов нейронов, которые общаются между собой посредством тридцати триллионов соединений. Эта субстанция каким-то образом регулирует частоту сердечных сокращений, температуру тела и аппетит, параллельно заставляя нас петь песни, лепить скульптуры, программировать и писать огромные трактаты о ней самой. Сравнивать сердце с мозгом – все равно что сравнивать кукольный домик с Нью-Йорком.

Всех, кто хотел исследовать мозг, останавливало то, что эта загадочная супермашина находится внутри непроницаемого сосуда – черепа. До недавнего времени было только два варианта его изучения: распилить череп живого человека либо извлечь мозг из тела при вскрытии. Поэтому неудивительно, что первая псевдонаука о мозге – френология – была основана на оригинальной, но ошибочной теории о том, что непосредственный доступ к мозгу для его изучения не требуется.

Френологию создал немецкий врач Франц Йозеф Галль в 1809 году. Он предположил, что каждая часть мозга отвечает за определенную функцию: одна – за голод, другая – за сексуальное влечение, третья – за гнев и так далее. Как позже установили специалисты по нейронаукам, он во многом оказался прав: специфические функции действительно локализованы в определенных областях мозга.