Мрак наступает

– Ладно… хватит… я сваливаю отсюда. – Уходя, она оперлась на стену. И опустила ладонь прямо на большое плесневое пятно. – Фууу, – воскликнула она, резко отдёргивая руку. – Фууу! – Она подняла руку, рассматривая плесень, которая, кажется, ожила. – Гадость!

– Тебе нужно скорее стереть её с себя, – предупредила я. – И нужно сделать это немедленно.

Она вытерла руку о джинсы.

– Нет, – воскликнула я. – Только не так! – Я схватила её за руку и попыталась увести по лестнице. – Тебе срочно нужно вымыть руки горячей водой с мылом!

Эмма не пошевелилась. Так и стояла, как будто приросла к полу.

– Ну же, – торопила я, снова попытавшись сдвинуть её. – Чего ты медлишь? Тебе нужно поскорее смыть эту штуку с себя, пока не станет поздно.

Эмма протянула мне ладонь и сказала.

– Она исчезла. Мне показалось… она впиталась в кожу.

Я взглянула на её джинсы – никаких следов чёрных спор.

– Она не на джинсах! – завопила Эмма, выходя из себя. – Она в моей коже!

Она начала кашлять и отплевываться, стараясь сделать вдох.

– Ладно, хватит, – сказала я. – Пора выбираться отсюда.

На этот раз, когда я схватила Эмму, она пошла за мной по лестнице в холл. Согнувшись пополам, упираясь руками в колени, она продолжала кашлять и отплёвываться. Я принесла ей стакан воды с кухни, и она жадно выпила его большими глотками.

Тут же я услышала шаги на лестнице, и появился Кирэн.

– Что происходит? – спросил он. – Всё в порядке?

Я покачала головой и мрачно на него посмотрела.

Эмма всё кашляла и кашляла.

– Мне плохо, – сказала она, и лицо её побелело. – Мне кажется, я сейчас задохнусь.

– Что произошло? – спросил меня Кирэн.

– Она коснулась плесени, – пояснила я.

– Ого, – ужаснулся брат. – Это плохо. Совсем плохо.

– Может, постоишь над унитазом? – спросила я Эмму, кладя руку ей на спину, чтобы поддержать.

«Мама и папа придут в бешенство, если вернутся и увидят весь этот беспорядок», – подумала я.

– Мне нужно выбраться отсюда, – просипела Эмма, скидывая мою руку. – Нужен… свежий воздух.

Пошатываясь, она прошла через холл в гостиную.

– Нет! Не туда! – крикнула я.

Пока мы с Кирэном вели её под руки, я заметила новые пятна плесени.

Эмма добралась до открытой двери на веранду, я преградила ей путь.

– Тебе нельзя туда выходить, там небезопасно.

– Мне нужно наружу! – прошипела она, сметая меня прочь с пути, так что я едва не упала.

Брат попытался задержать её, но даже ему не хватило сил. Эмма с лёгкостью отодвинула его в сторону. Она оказалась снаружи, и мы пошли следом.

– Эмма, прошу, остановись! – кричала я, спускаясь за ней по ступенькам. Я уже предчувствовала, что произойдёт, и никак не могла остановить это. – Тебе нельзя подходить близко к тем деревьям…

Слишком поздно. Она пробиралась через ветки, и огромный сук, изогнувшись дугой, врезал ей с такой силой, что сшиб с ног. Она рухнула как подкошенная, издав громкий вопль, соприкоснувшись с землёй.

– О боже! – воскликнула я, замерев на полпути. – Скажи, что этого не было. Скажи, что я всё это вообразила и ничего не было!

– Было, – отозвался Кирэн, ошеломлённо глядя на происходящее. – Это, без сомнения, было.

Я приблизилась на пару шагов, держась на безопасном расстоянии от удара.

– Думаешь, её насмерть пришибло? – спросила я брата. Эмма лежала, не шелохнувшись.

– Очень похоже на это, – сказал Кирэн, тоже не подходя близко к деревьям.

И тут Эмма подпрыгнула на месте, как напружиненная, чем напугала нас обоих до смерти.

– Оно ударило меня! – завопила она, убираясь подальше, держась за руку. – Это дерево ударило меня!

– Я же тебя предупреждала.

– Это часть проклятия, – добавил Кирэн.

– Вовсе нет, – возразила я.

– Проклятия? – Она уставилась на Кирэна как на сумасшедшего. – Проклятий не существует, придурок!

– А деревья не могут драться, – ответил мой брат. – Но одно из них только что это сделало.

Эмма посмотрела на нас, потом на дерево и потрясла головой.

– Может, ветер… – пробормотала она, всё ещё тряся головой, пытаясь найти объяснение.

– Ветра нет, – возразила я, послюнявив палец и поднимая его вверх. – Даже лёгкого ветерка.

Эмма казалась растерянной, сбитой с толку и напуганной. И, видимо, она серьёзно ударилась. Она потёрла руку и сморщилась от боли, от кашля не осталось и следа.

– Это дерево и меня стукнуло. Оно попало по плечу, – сказал Кирэн, потирая руку для наглядности. – Всё ещё болит.

До наших ушей донёсся шорох.

– Что это было? – спросила я.

– Наверное, дерево, – предположил брат.

– Нет, не оно, – возразила Эмма и кивнула в сторону паучьих растений. – Вот они пошевелились. Только не надо мне рассказывать, что они сейчас отправятся на прогулку.

Я подалась вперёд, чтобы лучше рассмотреть.

– Корни выходят из земли, взгляните! – сказала я, попятившись и указывая на растения.

– Эммм, – произнёс дрожащим голосом Кирэн. – По-моему, самое время уносить ноги.

Мы разом ринулись назад и столкнулись у первой ступеньки. Последовала недолгая потасовка, пока мы боролись за право первым подняться по лестнице. Эмма, несмотря на травмированную руку, с лёгкостью оттолкнула нас с братом. Кирэн бежал следом за ней, а я трусила следом.

Я не оглядывалась. Смотрела только вперёд.