Мстёрский ковчег. Из истории художественной жизни 1920-х годов

Конечно, психологическая зависимость рабочего от буржуазной культуры — факт не совсем благоприятный для революции, примером чему может служить малая революционная активность пролетариата Америки, но и из этого факта нельзя вывести заключения о необходимости отрицания всей буржуазной культуры, тем более что форма пролетарского государства если и не закончена, то во всяком случае база для его оформления крепка и опасаться внешней буржуазной культуры не приходится, но лишь при условии расчленения последней на форму и содержание. Взяв блестящую художественно-техническую форму буржуазной культуры, актуальное содержание ее в корне изменится, поставив это изменение в органическую связь с революционной идеологией взявшего власть класса»[939].

^{Обложка и шмуцтитул журнала «Искусство», посвященного 10-летию Октябрьской революции. 1927. Мстёрский художественный музей. Публикуется впервые}

Ф. И. Лашин, подводя итоги первого десятилетия развития советской архитектуры, опасается, что «стремление вновь вызвать к жизни принципы искусства прошлого может разрешиться в лучшем случае мертворождением. Мы никак не можем чувствовать и жить внутренно, как древние греки, — пишет он. — И усилия применить греческие принципы только и могут создать формы, подобные греческим, а само произведение останется бездушным на все времена»[940].

^{Иллюстрации к статье Елены Ефремовой «Промышленно-кустарная жизнь района». Журнал «Искусство». Май 1926. Публикуется впервые. Мстёрский художественный музей}

^{Иллюстрации к рассказу Николая Можана «Ванька Немчин». Журнал «Искусство». Май 1926. Публикуется впервые. Мстёрский художественный музей}

^{Иллюстрация к статье Николая Широкова «К 10-летию Октября». Журнал «Искусство». Май 1926. Публикуется впервые. Мстёрский художественный музей}

Мировая политическая и культурная повестка непротиворечиво сосуществует на страницах мстёрских журналов с местной хроникой; пульс планеты слушают, едва замечая «хрипы в собственных легких»:

Мы, плотью и кровью всосавшие
Великий Переворот.
Мы, сильные,
Мы, восставшие,
Идем
Вперед.
Наш мозг, вывалив отбросы
Прежних тугих дней,
Излучает динамита россыпь:
«Мир, эй!..»[941]

Как же выглядит точка обзора? Каков этот «приподнятый рельеф», откуда вся Земля будто на ладони — ждет твоей силы, твоей воли, твоего труда?..

«Пожарище, груды развалин… уход сотрудников, почти бунт, нищета, вереница обследований, опять зарево»[942]. Такова ретроспектива с конца 1922 по 1925 год.

^{Агитплакат. Иллюстрация из журнала «Искусство». 1927. Мстёрский художественный музей. Публикуется впервые}

«На этом неприглядном фоне могла ли станция вздохнуть сразу полной грудью, с рогом изобилия пойти навстречу тем сотням людей, которых она приютила в своих жалких „интернатах“[943], — спрашивают себя коммунары. —

Конечно, нет. Тяжело наследие.

Где же выход?!

Искать теперь виновника — значит теребить мертвеца, подчас закрывать глаза на свои промахи и упорно искать их у соседа.

Путь другой. Источник силы не здесь.

Он в нас самих. В сознании духовной мощи, в вере крепко-спаянного коллектива в задачи, которые поставлены ему революционной культурой.

С ним ничего не страшно. За короткое время мы доказали это делом»[944].

^{Учащиеся Мстёрского художественно-промышленного техникума. 1927. Государственный архив Ивановской области}

Слева направо: О. Богословская, Т. Лашина, В. Гурковская, внизу: З. Гурьянова

^{Художники-декораторы спектакля «Долой чадру» (крайний слева: Георгий Бучнев). 1928. Архив Мстёрского института лаковой миниатюрной живописи им. Ф. А. Модорова}

В феврале 2017 года в Париже, в библиотеке Василия Кандинского[945], А. Д. Сарабьянов обнаружил два номера рукописного иллюстрированного «Журнала Свободных государственных художественных мастерских». Он издавался подмастерьями Казимира Малевича во Вторых ГСХМ осенью 1919 года. В главе о Владимирских мастерских мы упоминали работу И. Смекалова об этой находке[946].