Стрельба меж тем заглохла. Из приоткрытой двери настороженно высунулся сабельный клинок с белым платком на кончике.
– Выходи! – крикнул Алексей. – Без оружия.
Вышел опасливо нижний офицер, кинул ко лбу два грязных пальца.
– Предлагаю сложить оружие и сдаться в плен. – Алексей брезгливо осмотрел его – замызганный и заляпанный мокрый мундир, клочковатая и неопрятная борода.
– С кем имею честь? – Видимо, опасался соотечественников, отряженных для отлова дезертиров.
– Русские солдаты.
Француз немного помедлил.
– Мы сдаемся.
– Выходить по одному. Оружие складывать в доме.
Еще раз отдав честь, унтер-офицер скрылся за дверью. После минуты тишины в доме загомонили, застучали брошенные в пол ружья, стали выходить по одному. Грязные, оборванные, щурились на солнце, сбивались в кучу, тревожно переговариваясь и со страхом поглядывая на окруживших их русских солдат.
– Постройте своих людей, – приказал унтеру Алексей, – и отведите в амбар.
Кое-как, не соблюдая ранжира, выстроились, потянулись к амбару. Навстречу им тянулся «отряд» Волоха. Почти все шли на своих ногах, одного несли на шинели, а нескольких вели, просто поддерживая с двух боков. Когда разминались, кое-кто из русских, сердца не сдержав, наградил ближайших французов затрещинами, а кто и пинком.
Подоспел обоз под командой Александрова. Погрузили трофейное оружие, перевязали и усадили в телеги раненых. Для охраны пленных оставили двоих солдат. Тронулись обратной дорогой.