Мудрец и корона

— Может быть, а может и нет, — буркнул гном, погладил бороду, поправил на поясе кинжальчик в кожаных ножнах и важно прошествовал под навес.

То есть, когда оглушенная Даша, отплевываясь, вынырнула из воды, гнома нигде не было видно.

— Вот так! — громко сказала удовлетворенная Даша и снова погрузилась в прохладную ванну с головой. Вопреки ожиданиям вода не обжигала тело холодом, как это бывает в горных реках.

Даша вспомнила про мозаику на дне, осторожно открыла под водой глаза и вскрикнула, вернее взбулькнула от изумления. Разноцветные стекляшки — рубиново-красные, голубые матово-розовые, опаловые переливались, искрились и вспыхивали в пронизанной солнцем прозрачной глубине.

Плавала Даша не очень хорошо, ныряла еще хуже, чем плавала, а глубина купели оказалась приличной. При росте почти в сто семьдесят, Даша едва могла удержать голову над водой, встав на цыпочки. Но все же после нескольких попыток, изрядно запыхавшись, она набрала целую пригоршню покатых разноцветных камешков и отошла-отплыла с добычей к краю бассейна, где вода едва доходила до уровня груди.

Даша в восторге поднесла к глазам сверкающую добычу. Если бы она еще хоть немного разбиралась в драгоценностях! Камни, оказавшиеся у нее в руках, знающий человек никогда не принял бы за стекляшки. Даже разглядывая сквозь толщу воды с берега.

— Пришлая, пришлая, отдай! Это мое, — раздался откуда-то сбоку шепелявый голос, — ты украла, украла.

Даша замерла и осторожно повернула голову на звук. На краю бассейна сидело странное существо. К небольшому водянистому тельцу крепились непропорционально длинные многосуставчатые руки-щупальца, оканчивающиеся тощими паучьими пальцами. Голова с парой круглых немигающих глаз смахивала на голову осьминога, какой ее изображают в мультфильмах и детских книжках. Вместо волос с нее свисало множество грязных мокрых веревок, отчего прическа напоминала сильно потрепанные африканские косички. Существо сидело на корточках, и вид имело довольно жалкий: обтянутые зеленоватой кожей коленки торчали чуть не выше головы, а непропорционально длинные ступни с плавательными перепонками выступали за край купели как ласты аквалангиста.

— Отдай, отдай, не твое, не твое, — жалобно заныло существо и принялось раскачиваться из стороны в сторону, горестно хлопая себя руками по голове и глазам.

Даша устало покачала головой — не так-то просто избавиться от галлюцинаций, вызванных колдовским напитком. Холодный душ отнюдь не панацея. Тут нужно что-то поубойнее.

— Слушай, а это точно твое? — как можно серьезнее спросила она хозяина сокровищ. — Вдруг я отдам, а потом еще какой-нибудь глюк придет и тоже скажет, что я украла? Сам подумай, в какое положение ты меня ставишь!

— Ничего себе, ничего себе, — удивленно забормотало существо, перестав раскачиваться. Оно немного помолчало, вращая круглыми глазами, и видимо придя к какому-то решению снова зашепелявило, еще более гнусаво и противно:

— Ничего тебе, ничего тебе. Все мое, что мое! — прошлепало оно тоном не терпящим возражений. — Тогда бросай в воду! — и мелко затряслось, испугавшись реакции собеседницы.

— Ладно, не бойся, я тебе верю, — ласково утешила Даша, двинувшись вдоль бортика к перепуганному созданию, — это точно не мое, — она протянула руку, — подставляй ладошки или что там у тебя есть. Жалко бросать такую красоту. Держи!

— Отдала? — недоверчиво спросило существо, прижимая к груди вновь обретенное сокровище. Тяжелые камешки выскальзывали из мягких скользких щупалец. Те, что покрупнее шлепались обратно в воду.

— Отдала, — подтвердила Даша.

— Не забрала?

— Не, не забрала как видишь, — Даша развела руки с растопыренными пальцами.

— Отдала не свое тому, чье? — с самым серьезным видом уточнило существо.

— Точно!

Даша рассмеялась и, отжимая мокрые волосы, двинулась вдоль бортика к каменным ступеням.

— Дивная Даша, мокрая Даша, добрая Даша — будешь живая.

— Откуда…

Она удивленно обернулась. Она хотела спросить: «Откуда ты знаешь мое имя»?

На краю каменного бассейна сидел монстр и от уха до уха скалил пасть, полную акульих зубов. На его голове извивались черные змеи, нетерпеливо высовывая раздвоенные языки. Одно из щупалец, усыпанных острыми костяными наростами, издевательски помахало Даше на прощание. Такой конечностью — чирк по шее… Хорошо, если хотя бы позвоночник уцелеет!

К счастью, первая ступенька оказалась под ногой. Даша пулей вылетела из воды, как горная козочка взлетела по скалистым уступам, и прерывисто дыша, остановилась, вцепившись в край каменной чаши. Внизу раздался плеск. Замирая от ужаса, Даша заглянула в купель. На мгновенье вода в ней превратилась в бурлящий темный омут, на поверхности закрутилась воронка, затем все стихло, разгладилось и в прозрачно-жемчужной глубине вновь засверкали самоцветы, еще ярче, чем прежде. Солнце поднялось уже достаточно высоко.

«Ничего себе постирушечки с купанием», — прошептала Даша, у которой теперь зуб на зуб не попадал не только от холода.