Мулен Руж по-русски. Пенталогия

Решили так, Фёдор Тимофеевич с Лапиным будут ходить на охоту, Муравьёв, Агеев и Маллер занимаются строительством, Кузьменко ловит рыбу и носит воду, а Кощеев готовит еду.

— А чем вы занимались у себя в грядущем, — спросил казак.

— Разным, — взял разговор в свои руки Лапин, зыркнув на своих спутников, — я торговыми делами занимался, Игнат Фомич помогал мне. Марсель Ринатович — служивый человек, Артур Рудольфович — маляр, Даниил Петрович — каменный мастер, а Егор Сергеевич механизмы собирал.

— И как такие разные люди вместе оказались? — удивился Фёдор Тимофеевич.

— Решил я завод построить. Пригласил самых знающих в этом деле людей, чтобы сообща решить, как по уму всё сделать. Вот тут и случилась, на нашу беду, гроза. Молния шаровая в окно открытое влетела и прямо в стол ударила, за которым мы дела свои обсуждали. Ослепило нас, а когда прозрели, то оказалось, что далеко мы от своего времени и места… Вот.

Агеев прятал улыбку, слушая Лапина. Офицер ФСБ прекрасно понимал, что не нужно всего рассказывать человеку, пусть даже и приютившего их. Меньше знает, крепче спит. Кощеева и Муравьёва посещали схожие мысли. Только Кузьменко и Маллер не совсем понимали, почему Лапин врёт, но глядя на своих более опытных спутников, хранили молчание. Раз так говорит, значит так надо.

— А какой завод-то ставить хотел, — допытывался казак.

— Ты, Фёдор Тимофеевич, Егора Сергеевича сыном кличешь, а знаешь какой он умный? Он механизмы придумал, которые железо и дерево могут обрабатывать и превращать в нужные для человека изделия. Хорошую и качественную мебель, инструмент железный, утварь хозяйственную, материал для строительства. Вот смотри, сколько кузнец за день сделает подков?

— Думаю, десятка полтора сделает, а что?

— А вот механизм, что придумал Егор, тысячу подков за день может сделать!

— Тыщу!!! Эдак все кузнецы по миру пойдут.

— Нее, не пойдут, Фёдор Тимофеевич. Кузнец у нас считается профессией очень почётной. Они диковинки разные делают из железа, и такие сабли и кинжалы, которые ни один механизм не сделает. А вот под силу ли кузнецу железо тонкое и ровное сделать, да такое, чтобы им всю крышу покрыть?

— Крышу-то? Это же, сколько железа нужно?

— Много железа нужно, ты прав. Выгодна ли кузнецу такая работа? Нет, не вы-годна, не будет он с ней справляться в срок. А у нас все крыши железом крыты!

— Прям таки все? — изумился ещё больше казак.

— Да! Вот для этого станки и нужны, чтобы каждый мог железом крышу по-крыть.

— Неужто у вас в будущем все такие богатые?

— Эх, Фёдор Тимофеевич, все богатыми быть не могут. Взять, например, казаков. У одного такая сабля, за которую целую деревню с крестьянами можно купить. А у другого еле-еле на рубль тянет. Но убивать то можно и той и другой.

— Тут ты прав, Иван Андреевич. А сам-то ты богатым был?

— Да не особо, были люди и богаче.

— А всё же? Вон завод собирался ставить…

— Ну, — почесал Лапа рукой небритый подбородок, — если собрать все мои капиталы, то, думаю, хватило бы на то, чтобы построить городок с церквами и торговыми рядами на пять тысяч человек.

— Богато, — уважительно посмотрел на него казак, — значит ты купеческого сословия?

— Нет. Сначала в солдатах был. Воевал. Вернулся после войны геройским хлопцем. Холостой, красивый да при деньгах. Вот купеческая дочь и запала на меня, да и сама была пригожа и приданое имела солидное. От этого не бегут. Женился. А тесть уже стал учить торговой науке.

— А родители твои кем были?

— Рабочими. Отец мастером на заводе работал. Мать, на том же заводе, для рабочих обеды варила.

— А воевал где?

— В Афганистане воевал.

— Это где такая страна?

— Это держава Великих Моголов стала так называться, — подсказал Агеев.

— Вон оно как! А чего воевали, что не поделили?

— Так это… Дань перестали нам платить, Бога нашего стали ругать. Императором у нас тогда Леонид был. Не выдержал он такого оскорбления и послал туда войска.

— Это правильно, — согласился казак, — негоже прощать обиды.

— А как там, в грядущем, казаки живут? — продолжил немного погодя Фёдор Тимофеевич.

— Нормально живут, — это уже ответил Агеев, — лучшими воинами считаются. Конечно, былой вольности нет. Атаманов им государь назначает.

— Без вольности это плохо. Эдак любой тобой помыкать будет.

— Не будет, Фёдор Тимофеевич. По-другому всё в будущем. Скажем, решил офицер свою власть показать, ударил солдата и всё, сядет в тюрьму за это.

— Неужто офицера в тюрьму посадят за то, что солдата наказал?

— Наказать можешь, бить не имеешь права.

— А как тогда наказывать?

— Трудом. Например, когда другие солдаты будут отдыхать, провинившийся солдат будет отхожие места чистить.

— А если солдат откажется?

— В холодную посадят. Зачем нужен такой солдат, который дисциплину не блюдёт? Если солдаты перестанут исполнять приказы, то это не армия будет, а разбойничья шайка. Но любой солдат, если не согласен с решением офицера, может жалобу на него написать. В будущем все грамотные. Дети с семи лет в школе учатся. Это закон для всех.

— Вон значит как. И что, часто пишут жалобы? — спросил казак и посмотрел на Лапина.