Муляка

Накануне проводилось поэтическое мероприятие с банкетом, и наливали там коньяк. До середины вечера было весело, потом, наверное, стало ещё веселее. Последняя яркая картинка — как ругала себя за то, что явилась пьянствовать на шпильках. Что ни говори, а на плоской подошве пить сподручнее. Меньше риска шмякнуться. Хотя, возможно, я и не шмякалась — опять-таки не помню.

Голова не болела, но организм требовал воды, и потому я попыталась встать и дойти до холодильника. На полу обнаружилась куча одежды и грязные следы. Здесь прошёл бой — кто-то укладывал меня спать, а я сопротивлялась. Следы вели к двери, возле которой лежали вчерашние ботинки на высоком каблуке. Одном высоком каблуке. На месте второго торчал короткий штырёк.

— Опаньки…

Судя по сломанному каблуку, в комнату меня вносили, судя затоптанному порогу — вшестером. Напрягла память, но без толку. Презентация, банкет, коньяк, виски, водка… Наташка, Олег…

Мерзкий звук крупы россыпью ударил по мозгам. Проклятые голубятники!

Самую качественную информацию о вчерашнем дне могла предоставить Наталья. Вместе с ней мы пришли на вечер, наверняка, ушли тоже вместе. Наташка открыла дверь не сразу — спала. Но выглядела она многим лучше меня, поэтому я сразу же взяла быка за рога:

— Чем кончилась вчера игра?

— В смысле?

— В смысле, душа моя, голубушка, золотце, — я проникновенно заглянула ей в глаза, — расскажи, что вчера было? Умоляю!

Наташка засмеялась:

— Амнезия?

— Да.

— Неудивительно… Заходи. Будешь чай? Ты докуда помнишь?

Я вошла и села на стул, всем видом выражая покорность судьбе.

— Помню, как Олег уходил.

— То есть помнишь, как каблуком в него тыкала?

Этого я не помнила и ответила осторожно:

— Мы курили, он подошёл, попрощался и ушёл. Ну, да ведь?..

«Пусть будет так, пусть будет так!» — шептал внутренний голос.

— Неа… — с удовольствием пропела Наталья. — Мы сидели за столом. Олег подошёл прощаться, чмокнул меня в щёчку, потянулся тебя поцеловать, а ты взяла да и выставила в него шпильку. Он такой: «Да я же только поцеловать… Да я же только в щёчку…» — но ты была непреклонна. Правда, потом усвистала следом за ним минут на двадцать. Кстати, куда? Тебя ни в курилке, ни в туалете не было.

Меня охватила паника — бог его знает, где я шлялась. Вряд ли побежала за ним, но, в целом, поведение походило на меня, пришлось поверить.

— Это все мои шалости?

— Какое! Потом к тебе подошёл какой-то симпатичный парень, вы с ним вискарь распивали из горла. Ты отобрала у него шарфик и не хотела отдавать.

— Ну, бог с ним, а как я каблук умудрилась сломать?

— Погоди, сейчас всё будет, — Наталья не спеша разлила чай. — Ты отобрала у этого парня шарфик, и не отдавала. Это уже когда к метро шли всей толпой. Вы с ним играли в догоняшки, носились, как две лошади. Он хотел вернуть шарфик, а ты требовала, чтоб взамен он прилюдно разделся.

— Догола?

— Ага.

— А он?

— Разделся.

Я захлопала глазами, а Наташка засмеялась:

— Неа, я не придумываю.

— Что, и трусы снял?

— Вот ты и вчера зациклилась на трусах. Он тебе полчаса объяснял, что не носит трусов, поэтому никак не может их снять. Но разделся полностью. Ты его достала.

Наташка говорила абсолютно серьёзно.

— А кто это ещё видел?

— Вся Пушкинская площадь. Не веришь? Ты завизжала, когда он джинсы снимал, на твой голос ещё народ сбежался, менты подходили. А ты так восторгалась его мужественным поступком, что начала прыгать и сломала каблук. Чуть не упала, я тебя подхватила.

— Мило… Я по пьяни такая затейница… А парень — брюнет в очках?

Наташка улыбнулась:

— Вспомнила?

Я помотала головой:

— Догадалась. Я полгода пытаюсь снять с него одежду…

Большего огорчения не было в моей жизни.

— Да, что же с каблуком? Как мы до общаги доехали?

— Про каблук отдельная история. Мы доковыляли до спуска в метро, ты прошла две ступеньки, села на попу и начала снимать ботинки.

— Ой-ёй-ёй! — я закрыла лицо ладонью и попыталась представить себе эту картинку.

— Кстати, чисто по-женски я тебя вполне понимаю. Целый вечер на шпильках — даже ангельское терпение лопнет. А потом ты с хохотом швыряла ботинки в разные стороны.

— Шалунья! А что менты? Не реагировали?

— Мы тебя быстро нейтрализовали. А ещё ты требовала, чтоб этот парень, который раздевался, нёс тебя до дома на руках. Вместо этого он поймал нам такси. Пока ехали, ты звонила Олегу и говорила, что он старый козёл и что тебе необходимо с ним встретиться, а потом уснула. До комнаты я тебя почти на себе волокла, — и Наталья закинула за спину воображаемый мешок.

Я молчала. После вчерашнего у меня не осталось похмелья, и, кажется, друзей тоже больше не осталось.

— А чего ты раздухарилась-то вчера? — спросила Наташка.

Но мне не хотелось ей ничего объяснять, и я ответила:

— Так… Любовь моя подёрнулась печалью…