Мунсайд

– Красивая, – поправил нас эльф, выйдя из ниоткуда. Он больше не походил на то хладнокровное создание, которое я видела раньше. По лицу было видно, что Тиам переживал, грустил и нервничал. – Она последняя из драконов. И она умирает.

Я первый раз увидела их вживую, но оказалось, что и в последний.

– Из-за чего?

– Недостаток магии. Заповедник не может поддерживать жизнь такого огромного создания.

Тиам с тоской погладил по спине свою зверушку, дракон слегка качнул головой, напомнив мне моего Полли. Пусть он и был невероятно большой, но не казался опасным. Он приоткрыл глаза, змеиные, яркие, но очень добрые и мудрые.

– Мы чем-нибудь можем помочь?

Тиам качнул головой.

– Ей ничто не поможет. Она не протянет до твоего совершеннолетия, но им… – Он указал на то, что я сначала приняла за камни.

– Я не поняла. – Подойдя к трем драконьим яйцам, я даже не могла представить, как их дотащить. Они были мне по колено и все разных оттенков: бурый с кирпичным отливом, голубой, как яйцо дрозда, и зеленый, как чешуя у матери. Никогда не думала, что они могут отличаться по цвету, как в каких-нибудь мультиках.

– Я знаю, что человеческие технологии способны поддержать в них жизнь. У нас больше нет никакой надежды, магия тут бессильна.

Я медленно переглянулась с Уорреном.

– Это возможно. Можно поместить их в инкубатор, – он обращался к эльфу, но в глаза опасался смотреть, – он поддерживает температуру, влажность, в общем, микроклимат, создает идеальные условия для потомства.

– Где ты возьмешь такой инкубатор? – злобно поинтересовалась Дин, кивая в сторону драконьего выводка.

– Есть инкубаторы для новорожденных детей. – Уоррен не отрывал взгляда от пола, чувствуя себя явно не в своей тарелке. – Они большие.

– Да, – поддержала я, – можем разместить яйца в больнице Бальда.

Эльф скривился.

– Связываться с Бальдом – плохая идея.

Уоррен бросил на меня выразительный взгляд, будто я что-то должна была понять.

– Тиам, – ныла Дин, – ты знаешь, что все это бред.

Странно, у эльфов никогда не было проблем с вампирами, насколько я помнила.

– Ты уже доказала свою верность, Дин.

Я едва не прыснула от смеха: доказала свою верность тем, что подворовывала в заповеднике кору и толкала ее на улицах?

– Пусть их закажет Асмодей, чтобы не вызывать подозрений. У него же есть доступ к больнице? – спросила Дин. – Как раз расплатятся за украденную кровь.

Я не понимала, что происходит. Как давно у Дин и Тиама союз против вампиров?

Уоррен сжал мою руку, будто подавая сигнал. Я посмотрела на него, он одними губами произнес: «Потом».

– Юноша, – Тиам обратился к Уоррену, и тот встрепенулся, – вы не хотите проследить за детенышами, разместив их у себя? Так их точно никто не найдет. Это будет превосходное алиби.

– Я? – Уоррен даже покраснел. – Да! Конечно! Обещаю, я буду крайне ответственным. – Он хотел пожать руку эльфу, но Тиам своим выражением лица дал понять, что это лишнее. – Я готов сделать все для заповедника, чтобы загладить свою вину за сатира.

Кажется, зря он это сказал. Дин громко цокнула.

– Так и решим. Благодарю тебя, – подумав, добавил, – человек.

Я засияла от гордости за Уоррена, понимая, что он прекрасно вписывался в этот мир. Впечатлить эльфа не так уж просто.

Мы обговорили с Дин и Тиамом дальнейшую стратегию. Глава оборотней обещала позвонить, как встретится с Асмодеем. Если он не согласится, придется ждать собрания Комитета. Тиам несколько раз добавил, что дело не терпит промедления.

– Ты молодец, – шепнула я Уоррену, когда Тиам и Дин ушли, и решила наконец убрать руку.

– Можно… я еще посмотрю? – спросил он неловко, и я пожала плечами.

– Когда я стану королевой Мунсайда, первым указом дам тебе статус видящего.

– Правда? – Он заискрился восторгом.

– Правда! А еще изгоню семейку Вестфилдов. Странно, что за все их тринадцать поколений никто до этого не додумался.

– Чтобы изгнать кого-то из подлунного мира, нужно согласие всех членов Комитета.

– Ого! А ты подтянул демонкратию. Знаешь ее лучше, чем я! – Мы шли по заповеднику, будто эта была прогулка в парке.

– На самом деле мне Хейзер рассказала. Она в этом действительно хороша. Что это? – громко спросил Уоррен, тыкая пальцем в слабый огонек на земле. – Это фейри? Мы можем подойти?

– Да-да, конечно. – Я уже даже не обращала на них внимания, а вот Уоррену это было в новинку. – Я буду хреновым правителем. Ладно, не хуже, чем мои отец и бабушка.

– Ты будешь хорошим правителем! – Уоррен потянул меня к голубой фейри. Крошечная фигурка, отдаленно напоминавшая человека, присела на землю.

Ее кожа искрилась, а лицо было острое, с раскосыми темными глазами.

– Я читал, что они очень злобные, не любят людей и живут только в заповеднике. – Уоррен тихо подкрадывался к ней, держа меня крепко за руку.

Но фея легла на землю, тяжело дыша.

– Что с ней?

– Она умирает.

Уоррен с тревогой посмотрел на меня.

– Мы можем ей чем-нибудь помочь?

– Ничем. Магии осталось мало. – Жаль, что он увидел ее именно сейчас. Феи обычно озорные и шустрые. В детстве они как-то оттаскали меня за волосы.