МУОС. ЧИСТИЛИЩЕ

К месту выхода группа Зозона пришла за два часа до начала операции и Зозон смотрел на специально выданные для этой операции механические часы – по теперешним временам почти драгоценность. Все группы должны были выйти на Поверхность одновременно. Они без приключений добрались до подвального помещения жилой многоэтажки. Собственно, в обрушающемся остове железобетонной конструкции трудно было узнать дом – ядерный удар, и десятилетия после него сделали своё дело. Зато цокольное помещение, надёжно оборудованное предками под шлюзовую камеру подземной системы МУОС, до сих пор держалось и исправно выполняло свои функции.

МУОС. Когда-то это сочетание букв было малопонятной аббревиатурой, а не именем собственным, обозначающим целую вселенную. В те времена последний президент небольшого государства, предчувствуя скорый конец мировой истории, затеял одну из самых грандиозных строек, когда-либо начинавшихся в его стране. Любой правитель любого государства под видом всеобщего блага строил себе памятники: пирамиды, дворцы, дороги, каналы, города… Иногда эти проекты несли пользу, но главное их предназначение - тешить самолюбие самодержца, чтобы при жизни и после смерти люди проходили мимо и говорили: это нам построил Такой-то, забывая о тысячах истинных строителей.

Валерий Иванюк, создавая МУОС, не думал о признании народа. Он мечтал, чтобы его проект никому не понадобился и остался засекреченным. И всё же, какое-то недоброе предчувствие заставляло его идти на безумие. Обманывая Парламент, оставляя в неведении большую часть Правительства и преодолевая молчаливое недовольство тех, кто был посвящён в его план; воруя средства у своему народа; прикрываясь вымышленными целями подземных работ и создания стратегических запасов, он шёл на огромный риск. На риск быть изобличённым в фобии, граничащей с сумасшествием; в трате народных средств на предупреждение того, чего никогда не случится…, как это казалось многим.

В дерзких планах президента рисовался второй Минск – подземный город с множеством переходов, убежищ, укрытий, жилых комплексов. Куда бы могли укрыться сотни тысяч жителей. Где можно было переждать войну, управляя государством: теми, кто укрылся под землёй в этом и десятках других разбросанных по стране убежищ, и теми, кто выжил на поверхности. Но война случилась слишком рано, удар был намного более разрушительным, чем ожидалось. А те, кто руководил созданием МУОСа, оказались ворами и разгильдяями. Подземное строительство к часу «Х» кое-где едва началось, а в большей части не дошло и до середины. Где-то подземные сооружения и коммуникации обвалились, где-то они не были вовремя изолированы: радиоактивный воздух и осадки сделали их непригодными для пребывания людей. Если бы планы последнего президента были претворены в жизнь, сейчас Муос был бы другим – он не стал бы застенком страданий тысяч людей. Если бы последний президент не создавал МУОС вообще, здесь бы просто не было ничего и никого. Но по злой иронии судьбы человеколюбивый порыв одного человека лишь продлил агонию кучки выживших и их потомков.

И всё же, даже сейчас само существование недостроенного Муоса – внушало трепетное преклонение пред могуществом живших «до». Подземный Минск был изрыт, словно муравейник. Сотни километров переходов соединяли метрошные сооружения, подземные помещения двойного назначения, бункера и огромное число недостроенных полостей, которые когда-то должны были стать бункерами.

Отряд Зозона топтались в одном из таких помещений. Здесь было тесно и сыро, потолок был низким и поэтому голову приходилось постоянно сгибать. Но массивные метровые стены, огромная герметичная дверь, до сих пор легко справлялись со своей функцией. Уровень радиации здесь был не на много больше, чем в нижних помещениях. Кроме своей пятёрки Зозон вёл два десятка армейцев и шестнадцать бурлаков. Бурлаки по-четверо прикованы цепями к двухсотлитровым герметично закрытым бочкам на больших спаренных колёсах. Бочки нужно дотащить до озера, вблизи устья реки, открыть горловины и только тогда бурлаков освободят. Ключи от цепей – только у спецназовцев. Бурлакам время от времени помогают армейцы – часто бочки приходится подымать и переносить на руках. Всего к озеру направлялось шесть сводных отрядов из спецназовцев, армейцев и бурлаков.

Где-то далеко шумел дождь. Змеев не слышно. Но они уже совсем близко. Пока шли сюда, дважды встречали змеиные норы. Одна из них была совсем рядом и сквозняк, скользящий по этой норе, создавал тихий, но жуткий, леденящий душу звук. Молчание нарушила серия всхлипываний одного из бурлаков, перешедших в тихое подвывание.

- Ты чего ревёшь?

- Я боюсь… - ответил женский голос, сорвавшись на рыдание. – я не хочу… отведите меня назад… Я не пойду, не пойду…

- Тихо, тихо. Успокойся, дура, ты ж сюда сама просилась… Это меня никто не спрашивал, а ты по своей воле…

Вера удивилась тому, что в бурлаки взяли женщину. Под капюшонами однотипных балахонов их лиц было не различить. По голосу бурлачке было не больше тридцати. У неё начиналась истерика: