Муос. Чистилище

– Я еще не все сказал. На следующий день мы снова вышли в дозор – лесников не было. Потом пару дней их не было снова. Но как только мы сняли дозор, на следующий день та же картина – покопанное поле. Рисковать урожаем мы не могли, для нас это – голодная смерть. Мы снова выставляли дозоры на ночь. Они стали приходить вечером и утром. Тогда дозор сделали чуть ли не круглосуточным, на то время, пока никто не работает на поле. Правда, по три-четыре человека. Понимаете ли, на приобретение амуниции для выхода на Поверхность мы тратим едва не треть заработанных от продажи картофеля муоней. Но даже с такой амуницией пребывание в долговременных засадах на радиоактивной Поверхности – это медленное самоубийство. Поэтому по очереди мы ходили в дозор малыми силами. Неделю назад один дозор не вернулся. Рабочая бригада, которая вышла на копку картофеля, их просто не нашла. По всему было видно, что они отражали нападение. Увидели много человеческих следов вокруг – надо понимать, лесниковых. Кровь тоже была, а значит наши защищались, отстреливались и, возможно, сошлись в рукопашную. Но ни живых, ни раненых, ни трупов мы не нашли. Не нашли мы ни оружия, ни амуниции. Лесники унесли все, снова покопав картофель. После этого мы опять стали выставлять усиленные дозоры. С тех пор нападений больше не было.

– Сколько осталось до полной уборки урожая? – нетерпеливо спросил Зозон.

– Учитывая «помощь» лесников, дня четыре, не больше.

– Стоило нас вызывать, могли бы уже своими силами справиться до конца сезона.

– К сожалению, я не думаю, что все так просто. Вы, видимо, не уловили суть того, что я говорил о характере поведения лесников. На мой взгляд, они стали намного более наблюдательны и рассудительны; они следят за тем, что мы делаем на Поверхности – для них это проще простого из руин Универмага. Они не хуже нас знают, что уборка урожая идет к концу, и я думаю, что в ближайшие дни они попытаются нам оказать в этом максимальную «помощь». Но даже если я ошибаюсь, такое соседство рисует нам очень мрачные перспективы. Даже если мы наблюдали все племя лесников во время нападения, а это – не меньше пятидесяти взрослых особей, того, что они накопали, едва хватит им перезимовать. Я думаю, они придут за убранным нами урожаем. Даже если я ошибаюсь, назревающая проблема в следующем году только усугубится…

Только порыв кашля сломил речь администратора. Теперь он говорил уверенно и даже жестко. От былого впечатления о немощности молодого клерка не оставалось и следа. Во время горячей речи он встал из-за стола и склонился над командиром пятерки, буквально вмуровывая каждое свое слово ему в черепную коробку. Вера со стороны наблюдала за этим диалогом и с удивлением замечала, что этот бледный скелет начинает явно доминировать над ними. Зозон примирительно ответил:

– Хорошо-хорошо. Ну что вы ожидаете от нас? Не идти же штурмом на этот… Винермамург…

– Универмаг, – поправил Зозона Батура.

Внезапно Батура как-то обмяк и сел на свое место. Едва слышно он пробубнил:

– Я думал, что вы лучше разбираетесь в этом всем. Этому меня в Университете не учили. Если мы просто выйдем в большой дозор, лесники не придут. Вы плюнете на все и уйдете, доложив о придурошности администратора Партизанской. А мы тут останемся рядом с ними…

Вера поначалу не понимала причин препираний Батуры и Зозона. Дело в том, что заявка на проведение спецопераций администраторами подавалась непосредственно в Инспекторат. Там ее рассматривали и, в зависимости от приведенных администраторами доводов, либо вежливо отказывали, ограничиваясь сухими и бесполезными рекомендациями по поддержанию безопасности своими силами, либо заявку с резолюцией Главного Администратора направляли Главе Сил Безопасности. Тот на свое усмотрение определял степень опасности нависшей угрозы и сам определял силы, которые должны были быть задействованы в ее устранении. Но после того, как на заявке была наложена резолюция генералом, командир соответствующего отряда ну никак не мог отменить принятого решения. Он так или иначе должен был поступить в распоряжение местного администратора и выполнять задание. То есть Зозон в любом случае не мог плюнуть, как выразился Батура, и уйти с Партизанской.

Но постепенно, вникая в разговор руководителей станции и спецназовской пятерки, Вера поняла, чего добивался администратор. Он не просто хотел, чтобы они тут только побыли, охраняя их на время сбора урожая. Он, в красках расписывая повысившуюся «смекалистость» лесников и их изменившуюся жизненную позицию, становящуюся независимой от умирающего леса, хотел убедить Зозона в необходимости относиться к проблеме его поселения серьезно; он хотел от военных не просто «отбыть» задание, но чтобы они в решении проблемы сделали все, на что только способны.