Мурмурация

Что именно «вообще», Аня не поняла, но ей было все равно. Сейчас она была готова на что угодно, даже пойти в полицию и дать показания, хотя появляться в таком месте ей категорически не стоило.

Обратно девушки возвращались молча, каждая была погружена в свои мысли. И только выбираясь из леса, Аня решилась снова заговорить.

– А что, если это был Аркадий Викторович? – Она заторопилась пояснить: – Может, ему не понравился результат в спортзале или он заметил, что мы его видели, и решил провести ритуал подальше? И это его кровь, а не какой-нибудь жертвы.

Лена остановилась, Аня тоже.

– Это все равно плохо, – наконец ответила Лена. Дальше они снова шли молча, пока не разошлись в разные стороны на перекрестке.

11 глава

Лена страшно не хотела рассказывать о том, что они видели, и дело было вовсе не в самих следах. Она никому не говорила, что пойдет к пещере с Аней, и, честно говоря, не собиралась. Потому что – ну зачем? Они спокойно бы вернулись, и все. Ничего бы не случилось. На случай форс-мажора обе были с телефонами, и Лена прекрасно знала, что Витька с друзьями уто́пал на вечернюю рыбалку чуть ниже по течению, так что в лесу они бы не остались. Но их находка все меняла, и пришлось пойти с повинной.

– И зачем ты полезла туда осенью? – Мама и правда была очень недовольна. Она улыбалась и снова месила тесто, но Лена не рискнула бы пробовать пирог, который замешан с таким настроением. – Да еще и с Семенчук. Уже надоела подружка, так быстро? Ты же знаешь, что там опасно, Алена.

– Да мы не собирались лезть внутрь, я же не дура, – попыталась оправдаться Лена. – Пару шагов прошли бы, и домой. Мы просто рядом с пещерой посидели, чай попили.

– Я очень надеюсь, что и правда не собиралась. – Молча сидевший отец, который только барабанил пальцами по столу, решил вступить в разговор. – Ты ведь знаешь, что некоторые там остаются навсегда. Там действительно опасно, мама права. И чем глубже, тем опаснее. А если пойти не тем ответвлением… Я всегда вожу туристов по выверенному маршруту, и то кто-то умудряется влезть, куда не следует.

– Да мы не собирались даже до развилки спускаться! – разозлилась Лена. – И потом, если бы не мы, ты бы даже не знал, что туда кто-то с кровавыми руками полез!

– Это очень странно, да, – согласился отец, вставая. – Совсем чужих в поселке сейчас нет, разве что несколько человек из города, да и то наши, просто переехавшие. Ну и новые жители, конечно. Но не вижу ни одной причины, по которой кто-то из них полез бы в пещеру, да еще с ранами или кровью в банке. Ты, вообще, уверена, что это кровь?

– Абсолютно. – Лена поднялась вслед за отцом. – Я иду с тобой.

Тот внимательно оглядел дочь и, прикинув что-то в голове, согласно кивнул.

– Моя дочь, – только и добавил он с легким оттенком самодовольства, на что мать ехидно хмыкнула, но спорить не стала.

Собрался отец быстро, а Лена даже не переодевалась. Скоро должно было начать темнеть, но с отцом Лена в лесу не боялась никого.

– Так зачем ты потащила с собой подругу? – спросил отец, когда они вошли в лес.

– Да я подумала, что или подружимся уже совсем, или наоборот, – нехотя ответила Лена. – Думала, вот испугается она пещеры, и я спокойно перестану общаться.

– Мама права, она тебе надоела? – уточнил отец, перешагивая через торчащий причудливой змеей корень.

– Не в этом дело. – Лена вздохнула и выпалила: – Она Витьке Рощину нравится. А в школе с ней Платон подружился. Ты ведь помнишь Платона? Он вечно только с заучками на олимпиадах разговаривал, и все.

– Одной из заучек была ты, – усмехнулся отец и добавил совсем другим тоном. – Оставим золотого мальчика в покое, ты все еще страдаешь по Витьке? Мне с ним поговорить? Я могу.

– Нет уж, спасибо, – буркнула Лена.

– Ну, смотри… – Отец начал карабкаться в гору, дыхание его стало более прерывистым, говорил он отдельными словами, отчего звучало так, будто каждое слово весомо. – Твоя. Мама. Никому. Не. Давала. Обидеть. Себя. Дважды. Будь как она.

– Это сложно, – пожаловалась Лена и замолчала, чтобы сберечь дыхание.

Через несколько минут они очутились на том пятачке перед пещерой, где днем лежал плед. Сухая осенняя трава до сих пор была примята. Пока Лена смотрела на закат, и даже сделала пару фотографий, отец направился сразу к пещере.

– Аленка, иди сюда! – позвал он дочь. – Смотри!

Он посветил фонариком на те самые следы, которые Лена видела днем, а потом повел фонарик дальше, в сторону травы.

– Это очень плохо, – добавил он через паузу.

– Что именно? – Лена еще не понимала.

– Плохо, что ты это не видишь. – Отец вздохнул и снова нырнул лучом фонаря вглубь скалы. – Если бы у тебя был значок следопыта, я бы его у тебя с позором изъял. Разве ты не видишь, что человек не входил в пещеру, а выходил из нее?

Если Лена думала, что до этого момента ей было страшно, то она очень ошибалась. Одно дело стоять рядом с пещерой, куда ушел кто-то окровавленный. И другое – понимать, что этот кто-то вышел и теперь… Да где угодно!