Мурмурация

«Ты не хочешь рассказать маме, – заговорил в голове Тадеуш, и Лена вздрогнула от неожиданности, – что это, может, вовсе и не из-за несчастного физрука, а из-за нас с тобой? Все начало усложняться не после захоронения этого психопата, а после моего перехода, так ведь?»

«Это никак не связано, – как можно четче подумала Лена. – Но на всякий случай заткнись и не отсвечивай, чтобы нас не принесли в жертву вместо Алисы.

И Тадеуш тотчас замолчал. Удивительно, насколько послушная сущность!

Переодевшись потеплее, она выскочила на улицу как раз вовремя, чтобы увидеть, как в сторону леса сами полицейские волокут примотанную накрепко к носилкам Алису. Лена забеспокоилась было, не вырвется ли она, а потом вспомнила. Нет. Больше. Не. Вырвется.

«Потом позлорадствуешь, пошли скорее, пока без нас не начали, – произнес в голове голос Тадеуша. Может, Алисе и везло, что они действовали поочередно, терпеть этот голос была та еще задачка. – Я просто чувствую, что там будет веселуха».

«Тебе там плохо не станет снова? – Лена снова постаралась сформулировать так, чтобы Тадеуш ее понял. – Мне не улыбается грохнуться в обморок, будто я ни разу не видела, как в жертву приносят».

Ей показалось, что Тадеуш хотел спросить, видела ли она на самом деле, но вместо этого он ответил:

«Думаю, все будет нормально. Если что, я отключусь, а ты нет».

И Лена впрямь припустила к лесу, куда, похоже, собиралась по крайней мере половина поселка. Странное зрелище представлял из себя поток людей, поднимающийся в горы. Обычно бо́льшая часть жителей сидели дома, ездили на работу, дети были в школе, и Лена успела забыть, что их поселок отнюдь не три дома. Сколько было жителей? Тысячи три, больше? Сейчас они плотным бурным ручьем поднимались к Шийской пещере, до́ма оставались только совсем немощные, женщины с грудными младенцами – хотя Лена видела несколько человек со слингами, – да те немногие, кто не был уверен в их общем уже не меньше сотни лет деле. Они стояли у ворот своих домов и провожали толпу, кто-то кричал что-то подбадривающее, кто-то молчал, но одно Лена знал точно: никто не позвонит в город или еще куда-нибудь, чтобы сдать соседей. Последними, кто мог это сделать, были Собакины; Димка сбежал к бабке под крылышко, а за ним перебралась и мать.

Лена влилась в толпу, чувствуя себя в ней на удивление спокойно, словно и не было никакого риска, что кто-то сорвется на узкой тропе или запаникует и люди потопчут друг друга. Все шли слаженно, спокойно и уверенно. В душе поднималась радость, Лена чувствовала переполняющее ее ощущение правильности происходящего. Сегодня все должно получиться, они наконец-то станут особенными, не такими, как другие люди.

«Приди в себя, дура! – рявкнул в голове Тадеуш так, что Лена даже запнулась. Хорошо, хоть не сбилась с шага. – Это на тебя давят мысли людей вокруг! Очнись, а то я, в случае чего, один нас не вытащу!».

Лена потрясла головой и поняла, что черный человек прав. Куда делась ее подозрительность? Почему она перестала думать о том, что демон может быть вовсе не так благодарен им за вызов на землю? С чего они вообще решили, что Мурмур хочет явиться и помогать какому-то задрипанному поселку, затерянному среди других таких же на Урале?

«Вот, молодец, – с хорошо слышным облегчением прозвучал голос Тадеуша. – Моя девочка. Так у нас есть шанс. Не скрою, он невелик, но у меня бывало и хуже. Прорвемся».

Лена кивнула, будто этого было достаточно. А может, и было. Она пока слабо понимала возможности черного человека, как и не понимала, почему вот так просто взяла и засунула себе в голову убийцу с неизвестными возможностями. Демон, конечно, пугал, но не до такой степени, чтобы рубить себе шею.

«Притормози, – усмехнулся Тадеуш. – Отключи свое критическое мышление в отношении меня. Все равно изменить ты ничего не сможешь, а мне уже понравилось работать в тандеме с основным владетелем тела. Не разочаровывай меня, и не будешь просыпаться в непонятных местах, не понимая, что случилось».

Лена, в общем-то, и сама поняла. Она бы поругалась и позлилась обязательно, если бы у нее на это было время. Но времени не было, так что она махнула рукой. Потом. Если они выживут, все будет потом.

Толпа теперь вместо чувства сплоченности и вдохновения приносила беспокойство и страх. Лена вглядывалась в одухотворенные лица и не могла понять, что ей делать, если что-то пойдет не так и вся эта толпа ринется лавиной обратно в поселок.

«Или в пещеру, или в другую сторону, в лес. Можно дальше в горы лезть, – подсказал Тадеуш. – Никогда не паникуй в унисон и доживешь… Да хоть сколько-то еще протянешь».

Пессимизм симбионта, временно Лена решила называть его так, чтобы не думать о черном человеке внутри своей головы, ее напрягал. Но решать что-то было поздно, да и к пещере они подошли. Она протиснулась вперед, где стоял отец, и дернула его за руку.

– А следователь?.. – спросила она шепотом и замолчала.

– Все чужаки отвлечены и под присмотром, – так же шепотом ответил отец и скривился. – Кроме учительницы вашей по биологии. Она так из леса и не вышла.