Муссон

– А теперь убери свою подзорную трубу, Клебе. Они уже близко. Солнечный свет может отразиться от линзы и насторожить их.

Дориан придержал лошадь и поднялся на стременах, всматриваясь в узкий перевал. Его стены поднимались постепенно, становясь все отвеснее. Дориан прекрасно помнил это место: еще в первый раз проходя здесь, он оценил всю опасность. Это было прекрасное место для засады. Дориан ощутил покалывание кожи на затылке, предчувствие опасности, которому он доверял по своему достаточно долгому опыту.

– Батула, возьми двух человек и отправляйтесь на перевал, разведайте все.

Так поступил бы любой осторожный начальник каравана.

– Делайте вид, что ищете признаки засады, но если найдете – не подавайте вида, – велел он. – Сразу возвращайтесь. А подъезжая, кричите погромче, что дорога чиста и безопасна.

Батула опустил копье в сторону перевала и умчался, исчезнув за первым выступом камней.

Дориан быстро спешился, и колонна за ним остановилась. Рабы опустились на землю и положили рядом груз. Мальчик-раб Ясси быстро установил солнечный тент для шейха, потом раздул угли в медной жаровне, которую вез позади себя на седле.

Как только огонь разгорелся, мальчик поставил на него горшочек с кофе.

Кофе забулькал, Ясси налил темный душистый напиток в маленькую чашку и поднес хозяину.

– Держись рядом со мной, когда начнется схватка, – шепнул Дориан. – И ни при каких обстоятельствах не хватайся за оружие и вообще не делай воинственные жесты. Если на тебя нападут, падай на землю и проси о милосердии. Если тебя схватят – не давай им понять, что ты женщина, а то они сразу за тебя примутся.

– Как прикажешь, господин. Но рядом с тобой мне нечего бояться.

– Ты просто помни, малышка, что я тебя люблю и всегда буду любить.

– И я тебя люблю, господин.

Их прервал крик от входа на перевал:

– Дорога свободна, все в порядке!

Повернув голову, Дориан увидел, что Батула возвращается обратно, размахивая копьем.

Дориан вскочил в седло и поднялся на стременах, чтобы отдать приказ. Только это и требовалось, потому что каждый из его людей прекрасно знал, что именно он должен делать. Караван медленно потянулся к красным скалам.

Стены утесов сдвинулись вокруг них. Это была одна из древних слоновьих троп, и за многие века тяжелые ноги огромных существ почти выровняли ее.

Дориан поплотнее обернул синим шарфом нос и рот и, не наклоняясь, внимательно всмотрелся в тропу, ища свежие следы грабителей.

Тропа была чистой, но это ничего не значило: грабители – люди опасные и осторожные, они наверняка не допустят подобной беспечности.

Проход сужался, ряды рабов и стражей сжимались, и теперь они шли, касаясь друг друга плечами. В колонне все молчали, никто не пел, потому что арабы не умели подражать тягучим африканским мелодиям и ритмам.

Высоко на стене перевала Дориан заметил движение, мелькнувшее вдруг серое пятно. Его сердце вздрогнуло и забилось быстрее. Потом он понял, что это всего лишь маленькая горная антилопа, из тех, что живут среди скал. Она замерла на большом камне, прижав уши и наблюдая за людьми большими испуганными глазами.

Внизу, перед началом каменных ступеней спуска, крутые стены сдвигались, создавая высокий портал из изъеденных временем камней. Дориан спешился и повел серую лошадку по опасному месту. И сразу оглянулся. Его солдатские инстинкты бушевали при виде людей в таком узком проходе, где они только с большим трудом могли бы действовать ятаганами или целиться из мушкетов.

Он отвел лошадь к самой стене, чтобы пропустить вперед ряды рабов и стражей.

Теперь он всматривался в стену напротив, ожидая увидеть блеск оружейного металла или силуэт человеческой головы на фоне неба. Но ничего не появлялось, и уже половина колонны спускалась по каменным ступеням. Вторая часть каравана протискивалась через портал из красных камней. Все должно было начаться именно сейчас.

Дориан верно оценил момент: колонна находилась в ловушке. Он оглянулся на Ясмини. Она подошла поближе к нему, отведя с тропы свою лошадь. И прижалась к большому камню, чтобы не мешать людям идти мимо.

Дориан посмотрел на небо. Одинокий стервятник парил в вышине. Он был траурного черного цвета, с лысой головой и крючковатым клювом. Птица, кружа, повернула голову и посмотрела вниз, на людей.

«Терпеливая дрянь, – подумал Дориан. – Но сегодня ты попируешь так, что даже твое брюхо может лопнуть…»

Он не успел додумать до конца, когда воздух ударил его с такой силой, что он качнулся назад. Его грудь словно сжало тисками, могучие камни подпрыгнули и задрожали под его ногами.

Перед его глазами вырос целый столб дыма, пыли и обломков красных камней, взлетевших так высоко в небо, что они почти достали кружившего над ними стервятника. А потом земля треснула и раскололась. Утес, содрогнувшись, начал падать. Это происходило так медленно, что Дориан успел подумать о том, что он видел. Черный порох!

«Мне следовало догадаться заранее. Они взорвали скалы…»