Мусульманская дипломатия в России. История и современность

За свою преподавательскую и общественную деятельность Баязитов был награжден орденом святого Станислава III степени, серебряной и золотой медалями. Это человек сумел привить уважение к исламу и его последователям у столичной знати и интеллигенции, став самым ярким представителем мусульманской общественной дипломатии. Авторитет Баязитова был настолько высок, что в день его кончины, 21 апреля 1891 г., по приказу градоначальника Санкт-Петербурга на пять минут было остановлено движение городского транспорта, а заводы протяжными гудками почтили память выдающегося ученого и духовного лидера¹²¹. Нельзя сказать, что отношения между мусульманским сообществом и властями были безоблачными. Периодически издавались указы, серьезно затрудняющие развитие мусульманского просвещения, юриспруденции, и особенно — миссионерской деятельности. Многие из них потом отменялись, причем отнюдь не вследствие ультиматумов, а благодаря дипломатичности лидеров ОМДС, знавших о борьбе партий исламофилов и исламофобов и не возлагавших ответственность за дискриминационные предписания на всю власть в целом. Многое зависело и от конкретных людей — так, в 1842 г. генерал-губернатор В.А.Обручев велел приходским имамам делать увещевания об обязательности «пятивременных богомолений», угрожая принять самые жесткие меры в случае непосещения мечети, а его преемник генерал-губернатор Н.А.Крыжановский с негодованием отверг просьбу муфтия Салимгарея Тевкилеева помочь в распространении по мечетям своего воззвания о строгом соблюдении всех религиозных обрядов. «Заставить же русскую полицию утверждать и распространять у себя в России шариат, гнать народ в мечети и приглашать прихожан к денежному платежу в пользу изуверства, поистине можно принять за насмешку над русскими властями», — писал он¹²².

Проведенная в 1897 г. первая Всеобщая перепись населения Российской Империи выявила 13 млн 889 тыс. мусульман, которые составили 11% от населения страны. Суннитских мечетей в Российской Империи насчитывалось без учета Средней Азии около 6 тыс., шиитских — около тысячи.

О производстве жалования Мулле, приглашенному в крепость Анапу, для отправления богослужения в Магометанской мечети

Государь Император, по всеподданнейшему докладу отношения Вашего Высокопревосходительства, Высочайше повелеть соизволил: приглашенному из Керчи в кр. Анапу для отправления богослужения в Магометанской мечети, которую предположено там возвести, и для обучения Горских аманатов в Анапской школе, и приведения к присяге покоряющихся Горцев, Мулле Алимолло, производить жалование наравне с Священниками Православного исповедания.

Указ Именной, объявленный Командиру Отдельного Кавказского корпуса Управляющим Военным министерством 19 августа 1842 года

Наиболее теплыми отношения властей к мусульманам стали в годы правления последнего российского императора Николая И. Еще в детстве его ближайшим другом был будущий бухарский эмир Саид Алимхан, который привил Николаю II искреннее уважение к исламу и его носителям. При этом российские власти считали бухарских эмиров не только политическими, но и духовными лидерами среднеазиатских мусульман, о чем, например, прямо говорил генерал-губернатор Туркестанского края Д.И. Романовский¹²⁴.

Вступив на престол, Николай II открыто благоволил мусульманам, приближая к себе представителей их военной элиты и издавая законы, призванные повысить веротерпимость¹²⁵. В 1907 г. император даже пожертвовал свои средства на строительство мечети в Твери, заложенной местной мусульманской общиной «в честь Государя Императора <...> в память благополучного избавления от покушения на его жизнь»¹²⁶.

Свободное от революционных настроений мусульманское сообщество отвечало царю взаимностью. Как и во времена Екатерины II, оплотом стабильности в умме оставались духовные лица и офицеры. «Мы, мусульмане, заодно со всем российским народом в эти тяжелые времена должны подать помощь нашему государству к отражению неприятелей <...> И во времена прежних войн, защищая Отечество, русские мусульмане показывали великие самопожертвования, и во времена настоящих, проходящих перед нами событий они, Бог даст, выкажут с избытком еще раз свой патриотизм», — гласила изданная 14 октября 1914 года фетва муфтия Мухаммедъяра Султанова¹²⁷.