Мутация. Начало

И сразу побежал к выходу. Мы пустились за ним. И было от чего. Даже через несколько стен, мы слышали ровное тарахтение генератора. А у мутантов, как давно стало известно, очень чуткий слух. О том же, видимо, подумал и дядя Федор. Он влетел в «генераторную» и быстро отключил агрегат. Мы сразу прильнули к окнам и успели увидеть, как твари ползут по стволам деревьев. Ловко так ползут, словно всю жизнь этим занимались.

Я мысленно выругался. Что нам, опять отстреливать всех? Так мы патронов не напасемся. Да и не так все теперь будет просто. Если мутанты узнают, где мы прячемся, то могут предпринять попытку штурма. И я своего «патрика» ставлю против дырявого ботинка, что без проблем нам не обойтись. Долгой осады нашему возросшему численностью коллективу не выдержать.

Вот и опять перед нами встал извечный вопрос: «Что делать?».

Максимально тихо мы спустились вниз, ко мне, где поделились увиденным с Василием и Катей. Я попросил девушку как-то помягче объяснить ребенку, что плакать больше нельзя. И громко разговаривать тоже. Ильгиз отправился сообщить неутешительные известия сержанту.

Мы долго сидели в сгущавшихся сумерках, слушая, как накрапывает мелкий дождик. Было душно, но окон не открывали и к шторкам не подходили. Дождь постепенно усиливался и даже через плотно закрытые окна мы слышали, как шелестит листва. И, наверное, каждому казалось, что это мутанты ползают по ветвям, не спуская своих глаз с наших окон.

— Вот наши планы и накрылись медным тазом, — сказал сосед. — Нужно думать, как будем жить дальше.

В городе вновь была слышна стрельба. Но не так густо, как вчера. Какие-то спорадические вспышки в разных частях острова.

— Военные бьются с тварями за трупы павших воинов, — со вздохом прокомментировал дядя Федор. — А как же, такой шведский стол пропадает. А еще им нужно собрать все оружие.

— Что будет дальше? — Словно к оракулу обратился Ильгиз к старому полковнику.

— Вариантов не много, — покачал лысой головой тот. — Либо оставят здесь какой-то контингент, либо уйдут всем составом.

— И бросят остров? — Я не верил в это, совершенно определенно.

— Давай смотреть правде в глаза, — дядя Федор посмотрел на меня строго. — Свет не сошелся клином на Васильевском острове. Да, это хорошее место, чтобы организовать тут анклав, способный соперничать с Кронштадтом. Но слишком много тварей и слишком мало бойцов. И еще меньше мозгов, у чинов, что командуют армией. Они выбрали тактику, попробовали — не получилось. Какой смысл ломать копья, когда эти копья уже некому держать? Я уверен, что они уйдут. Запрутся на своей базе. По крайней мере, на какое-то время.

Повисло молчание, и не было веских слов, чтобы прервать его, после сказанного старым полковником.

Ночевали где обычно. Дядя Федор решил, что кучковаться бессмысленно. Только назначили дежурства, к которым привлекли даже Катю и раненного сержанта. В конечном итоге, от дежурного требовалось лишь бодрствование.

Я лег рано. Мне выпала собачья вахта. Как ни странно, сон настиг меня почти сразу. Видимо сказалась усталость последних двух дней. В три часа ночи меня разбудила Катерина, сообщившая, что все тихо и она отчаливает в царство Морфея. Окончательно я проснулся, выпив остывшего кофе и протерев лицо влажной салфеткой. Я даже ощутил подобие бодрости, хоть и знал, что это ощущение быстро пройдет. Хотелось курить, но выйти в подъезд, означало покинуть пост. Я решил, что сигарета того не стоит.

Покурил утром, когда все проснулись. Сонный Ильгиз поднялся на мой этаж. Мы поприветствовали друг друга рукопожатием. Пока я докуривал, он заговорщицким шепотом, сообщил, что ночью выглядывал в окно.

— В крохотную щелочку. Там повсюду уроды. Бродят по улице, как у себя дома. Короче, полная задница.

От услышанного мне захотелось сразу закурить еще одну сигарету, что я тут же и сделал.

Эти и следующие сутки мы провели в таком же режиме. Чередовали дежурства, между которыми появилась хорошая возможность отоспаться. Молча ели и иногда перебрасывались ничего не значащими фразами. Естественно шепотом.

А потом была бомбежка. Тот самый авианалет по некрополям и прочим зеленым насаждениям…

А потом я заболел…

Первым симптомом было недомогание, на которое я просто не обращал внимания, пока востроглазая Катерина не заметила неладное.

— Ты как себя чувствуешь? — спросила она, оглядывая меня своим профессиональным взглядом-сканером. — Что-то бледный. Давай температуру измерю.

Я пытался отбояриться стандартными фразами, типа: «да все нормально» и «просто не выспался». Но потом сам понял, что это не правильно. По миру все еще гулял вирус, который не просто сопли вызывал, он изменял человека до полного неузнавания, превращая в жуткое, смертоносное существо. С моей стороны было бы верхом безответственности скрыть симптомы.

И все же мне не хотелось осматриваться. Мне стало страшно настолько, что прошиб холодный пот, а ноги стали подгибаться. И еще остро захотелось на горшок. Ну, сами понимаете…