Муцянь

– Похоже на то, – кивнул Чэнь Ло и нахмурился. Циничность формулировки и та беспечность, с которой продавец танхулу говорил о казни, ему не понравились.

– Пошли посмотрим, – без выражения сказал он. – Вот ведь повезло, правда, сяоди?

Сяоцинь была потрясена до глубины души, но, заметив мрачный взгляд Чэнь Ло, ни возражать, ни возмущаться не стала и послушно пошла следом за ним. Они влились в людской поток, и тот вынес их к помосту, на котором дожидались казни преступники.

Четверо связанных мужчин стояли на коленях, позади каждого – стражник с обнажённым мечом или саблей. Магистрат хорошо поставленным голосом зачитывал обвинение.

– …за сокрытие артефактов… – долетело до Чэнь Ло сквозь шум толпы.

Блеснуло оружие, все четверо повалились ничком, хлынула кровь из разрубленных шей. Сяоцинь вскрикнула и до боли стиснула руку Чэнь Ло. Он положил руку ей на затылок и заставил уткнуться лицом ему в бок, пробормотав:

– Не смотри.

Стражники оттащили трупы в сторону, сбросили с помоста в повозку, а между тем на помост вывели ещё троих преступников. Если первые четверо казнённых были простолюдинами, вероятно, торговцами, то эти трое явно принадлежали к учёному сословию.

– …порочить честь Сына Неба… – донеслось до Чэнь Ло.

Один из учёных выкрикнул, перекрывая шум толпы:

– Подобно вороне прельстился блестящими…

Свист сабли оборвал его выкрик, голова покатилась по помосту, струя крови залила доски, тело рухнуло, содрогаясь в конвульсиях. Толпа одобрительно заулюлюкала. С одного удара голову отрубить – какое мастерство!

Чэнь Ло почувствовал тошноту, покрепче прихватил Сяоцинь за плечо и вывел её из толпы, не дожидаясь, когда казнят остальных.

– Чудовищно, – пробормотал он, – просто чудовищно…

Растущее внутри омерзение лишь усилилось, когда какой-то бойкий торговец попытался всучить им «расписание казней на будущий лунный месяц».

– Лучше не задерживаться в столице, – мрачнее прежнего сказал Чэнь Ло.

– Придётся остаться на ночь, – выдавила Сяоцинь. – Пилюли закончились. Нужно найти аптекарскую лавку, прикупить кое-чего.

Они пошли искать аптекаря. Женщины на Чэнь Ло заглядывались, как бывало и в других городах, но сейчас их взгляды были ему неприятны, а при виде цинлоу он и вовсе скривился. Он ни есть, ни пить, ни предаваться утехам не смог бы сейчас: всё отдавало кровавым привкусом.

110 Предусмотрительные богомолы

У аптекаря Сяоцинь продала кое-что из своих запасов, прикупила каких-то кореньев. Расспрашивать, для чего они, Чэнь Ло не стал. Может, для пилюль, может, какие-то женские секреты. Памятуя о том, насколько она придирчива, когда дело касается изготовления пилюль, Чэнь Ло предоставил выбор комнаты ей, а сам ненавязчиво попытался выспросить у гостиничных слуг, какое преступление совершили казнённые сегодня преступники. На совершенно изумлённый взгляд слуги Чэнь Ло посетовал с притворным разочарованием, что они припозднились, потому застали самый конец и ничего толком не услышали и не увидели. Слуга тотчас же просиял, довольный, что может оказать услугу столичному гостю, и ответил:

– Те, кого казнили первыми, нашли клад в горах, но вместо того, чтобы сдать его магистрату, поделили между собой. А те, кого казнили после них, сочиняли оскорбляющие Сына Неба чэнъюи. И то и другое карается смертной казнью.

– Что за чэнъюи?

Слуга приложил палец к губам и прошептал:

– Их запрещено произносить. И даже спрашивать о них запрещено. Вы гости, на первый раз вам простительно, но если вы заговорите об этом снова, то кто-нибудь может услышать и донести в магистрат.

Чэнь Ло понимающе кивнул и вознаградил слугу серебряным слитком. Тот сказал, что всегда рад помочь уважаемым гостям, так что они могут всецело и полностью на него рассчитывать.

«Он же первый донесёт в магистрат, случись что», – подумал Чэнь Ло.

Вернулась Сяоцинь, сказала, что нашла подходящую комнату. Слуга, который ходил наверх вместе с ней, похихикал и заявил, что такого придирчивого постояльца он видит впервые.

– Обед подать в номер, или уважаемые гости спустятся в общий зал? – осведомился третий слуга.

– В номер, – сказал Чэнь Ло. Аппетита у него по-прежнему не было, но совсем отказываться от еды было бы подозрительно.

– И без мяса, – вмешалась Сяоцинь. – Мы постимся.

Чэнь Ло и так не стал бы заказывать мясо: после того что они увидели на площади, кусок в горло не полез бы.

Номер был с двумя комнатами. Чэнь Ло привычно бросил Чанцзянь на кровать во внешней комнате, поставил свой короб в углу, а короб Сяоцинь занёс во внутреннюю комнату. Слуги между тем принесли еду и, удостоверившись, что уважаемым гостям больше ничего не требуется, удалились.

– Лучше лишнего не болтать даже наедине, – едва слышно сказал Чэнь Ло, – у стен могут оказаться уши.

Сяоцинь мрачно кивнула.

Чэнь Ло так ничего и не смог съесть. Он уныло ковырял палочками рис в своей миске, даже не пытаясь его подцепить, а чай в его чашке давно остыл. Сяоцинь поклевала немного, не переставая хмуриться. Впечатления от столицы у обоих были испорчены.