Музей

Лиза, Костик и Миша передвинулись дальше вдоль рощицы. Миша пробовал копать в разных местах. Копал он быстро, после каждой попытки пил квас. Это помогало ему снижать перевозбуждение.

Миша пояснял Лизе:

– Я сразу вижу, копаная земля или нет. Копаная – с вкраплениями, ржавчиной. Вот, смотри. На этом месте мог быть окоп или блиндаж. С окопами проще – гильзы, гранаты, каски почти на поверхности, а блиндаж нужно глубоко разрывать.

Подобрав что-то на земле, Миша передал находку Лизе.

– Что это?

– Пуговица от нижнего белья красноармейца.

Музейщики продвинулись в сторону немецких окопов. Миша примерился к оплывшему окопу, сделал несколько ударов лопатой.

– Гильза. Французская. 7.65. Пистолет-пулемёт MAS-38.

– Откуда здесь французская гильза? – удивилась Лиза.

– Немцы подчинили себе почти всю Европу. И на этом участке фронта воевали французским оружием.

Костик подтвердил:

– Об этом не принято говорить, но в рядах вермахта и СС сражалось не меньше французов, чем на стороне партизан Сопротивления…

Миша-Копальщик воткнул лопату в землю, достал из сумки квас, сел передохнуть на бревно.

Тем временем Лиза взяла лопату Копальщика.

– Можно, я пока для гербария чего-нибудь найду?

Почему-то Лизе очень хотелось взять хоть одно растение с этого поля, усеянного костями. Тут всё казалось особенным. Печальным и значительным.

А Миша-Копальщик продолжал рассказывать.

– Я здесь с детства копал. Сначала с отцом, потом с братом. Разные вещи попадались – солдатский подсумок, сапоги, фарфоровая немецкая статуэтка. Часто каменный уголь – немцы топили им печки в блиндажах и еду готовили. А под Александровкой мы с Комиссаровым в девяносто втором году откопали блиндаж где, кроме оружия и листовок, – представь, листовки почти не истлели, – нашли рюкзаки с вещами. Была даже крышка от посылочного ящика с адресом в Штутгарте – жалко, не взял на память.

Лиза примерялась ещё к одному растению и попутно расспрашивала:

– А какое оружие попадается?

– Разное: пистолеты, автоматы, винтовки… Но всё восстанавливать надо. И, конечно, боеприпасы – снаряды, гранаты, мины…

– И никто ни разу не подорвался?

– Слышал я от отца о таких историях. Но со мной, слава Богу, ничего подобного не случалось. Наверное, потому что мать разрешала сюда ходить, как бы благословляла, она сама блокадница и спокойно относилась к тому, что мы с отцом копали на линии фронта. В школе – да, ругали, к директору вызывали. За то, что свои находки ребятам приносил. А подорваться теперь – это надо ещё как глубоко копнуть! За шестьдесят лет в земле всё сгнило и вымокло. В костре полдня пролежит, пока рванёт. Ну что, за дело?

Лиза втыкнула лопату возле Миши-Копальщика и начала раскладывать растения между страниц журнала «Америка».

Миша-Копальщик встал и, торопясь, углубился в ближайший окоп. Когда дорыл до уровня дна, начал выбрасывать на отвал гильзы и патроны. Костик отряхивал находки от земли и собирал в мешок.

– Сдадим, как цветной металл, заработаем, – пошутил Костик.

Миша-Копальщик протянул Лизе патрон.

– Бери, Лиза, дома порох достанешь, подсушишь, и можно использовать как петарду. Правда, бойся полиции: одному моему другу за хранение таких боеприпасов чуть не пришили четыре года лишения свободы.

Лиза заколебалась, но всё же взяла патрон.

– Ну что, ребята? Обратно?

Наскоро собрав вещи, копатели побрели в сторону города.

Проходя мимо мальчишек, удивших рыбу у плотины, Миша-Копальщик высыпал возле них из мешка позеленевшие гильзы.

Дети отложили удочки, подняли гильзы с земли. Начали их рассматривать.

Костик, Лиза и Миша-Копальщик продолжили идти по грунтовой дороге.

– Зачем ты высыпал патроны мальчишкам? – не поняла Лиза.

– Чтобы помнили про войну. Однажды я старую гранату без взрывателя поставил на Китайском мостике в Александровском парке. Мимо мамочки с колясками идут, и вдруг раз – граната. Оборачиваются на неё в ужасе. Все уже позабыли про войну. Я им так напоминаю. Вот и этим мальчишкам напомнил. Мои-то сыновья уже не удивляются ни гранатам, ни патронам. Не интересно им это сейчас. Как говорит Комиссаров, Госдеп их захватил. Сидят за компьютером. Книг не читают, на природу не ходят. Другая какая-то жизнь пошла… Сейчас глаза у всех замылены виртуальностью и рекламой. Я, когда встретил в девяносто втором году американцев, предлагал им берёзовый сок, а они отказываются, говорят: кока-кола вкуснее. Я не мог понять. А теперь все пьют кока-колу, все уткнулись в интернет, живут в придуманном мире. В поле выйти, руками землю потрогать никто не хочет.

Грунтовая дорога заканчивалась у шоссе, обсаженного берёзами. Лиза, Миша и Костик почистили в луже сапоги, смывая окопную глину. Ступили на городской тротуар.

Лиза всё смотрела на патрон, подаренный Мишей. Она до сих пор сжимала его в руке:

– Я и не задумывалась раньше, что линия фронта почти вплотную к домам, и мёртвые рядом с живыми на этой земле лежат. Никогда эти кости не забуду… – Лиза вздрогнула. – Правильно ты, Миша, им гранату на Китайский мостик положил, пусть помнят.

«ДАМА СДАВАЛА В БАГАЖ…»