Музей «Шпионский Токио»

По воспоминаниям приемной дочери Василия Ощепкова Александры Николаевны Казем-Бек, после ареста отчима в семье поспешили уничтожить все, что могло указывать на связь главы семьи с Японией. Сожгли тренировочное дзюдоистское кимоно. А один из учеников вскоре вынес основную массу книг, посвященных истории и теории борьбы, среди которых были не только редкие, но и уникальные издания. И тем не менее кое-что из меморабилий, связанных с именем создателя самбо, первого русского дзюдоиста и замечательного разведчика, сохранилось и сегодня находится в нескольких частных коллекциях.

Прежде всего, в семьях теперь уже наследников учеников Ощепкова сохранились фотографии. Их, этих снимков, множество – не меньше нескольких десятков. Среди них раскадровки выполнения приемов – пересъемки с тех пленок, по которым Василий Сергеевич, а затем его ученики создавали учебники и методички по борьбе. Большая часть собрана в альбомы одним из таких учеников – Андреем Александровичем Будзинским, а теперь свято хранится его сыном – Александром Андреевичем. Есть и отдельные, уникальные фотографии, о которых стоило бы поговорить подробнее. Дошла до наших дней как минимум одна книга с инскриптом Василия Сергеевича. В архиве историка борьбы Алексея Горбылева хранится «Сборник материалов по учебным дисциплинам Государственного центрального института физической культуры (ГЦОЛИФК) 1932/33 у. г.». На форзаце надпись:

«Одному из моих первых и лучших учеников Дзюудо Володе Кузовлеву. Изучай и углубляй свои знания по Дзюудо, осваивай ее технику и прорабатывай ее методику. Дзюудо должно послужить интересам нашей славной и непобедимой Красной Армии.

16/X—34 г. В. Ощепков».

Этой реликвии нет цены, но знают о ней пока немногие, ибо музея Василия Ощепкова в нашей стране просто нет.

Увы, пропала знаменитая пленка с первым рекламным роликом по «советской борьбе вольного стиля», как в предвоенные годы называлась система Василия Ощепкова. Эти кадры растиражированы в интернете, саму пленку в начале 2000-х я еще держал в руках, но где она теперь, неизвестно. Что же сохранилось еще? Благодаря потомкам приемной дочери Василия Сергеевича четыре меморабилии пережили лихое время и десятилетия забвения. Это столовый нож, фотография его третьей жены Анны Ивановны Казем-Бек, пепельница и настенное зеркало в деревянной оправе.

История одного зеркала, или Зеркало одной истории

Экспонат № 16

Настенное зеркало В. С. Ощепкова

Экспонат № 17

Керамическая пепельница В. С. Ощепкова

Экспонат № 18

Столовый нож В. С. Ощепкова

Довольно большое, очень тяжелое, рама из красивого японского дерева (кипарис? криптомерия?), зеркало с прекрасным толстым стеклом. На «подкладке» синий штамп на японском языке: изготовлено в маленькой мастерской в префектуре Сидзуока, что у подножия священной горы Фудзи. Возможно, Василий Сергеевич купил его, обустраивая свою жизнь с молодой женой в Японии в 1924 году. Если так, то оно висело еще в Кобэ и позже – в Токио. Зеркало видело их каждый день – растрепанных с утра и принаряженных к вечеру, собранных перед началом работы и растерянно мечущихся в поисках ответов на бесконечные «что делать?», которыми изобиловала жизнь первого советского нелегального резидента в Токио.

Оно могло видеть не только Марию и Василия. Посмотрите: точно так же в это зеркало заглядывал когда-то лейтенант от артиллерии, потомок древнего самурайского рода барон Датэ, поправляя рукой воротничок, перед тем как вручить букет алых роз хозяйке дома – Марии Ощепковой. Заскочив за хозяином квартиры, чтобы на своей машине отвезти его в клуб дзюдо в Адзабу, подмигивал своему отражению и задорно постукивал себя стеком по плечу будущий олимпийский чемпион герой битвы на Иводзиме, вечно куда-то спешащий бравый кавалерист барон Ниси. Васири-сан, как звали Ощепкова японцы, дорожил дружбой с этими людьми, и мы теперь знаем почему. Та самая военная аристократия – ценный источник сведений о японской армии для советской разведки.

По неизвестной нам причине хозяин не бросил тяжеленную раму в Японии, когда в срочном порядке бежал оттуда, вызванный во Владивосток бездарным шпионским начальником. А может быть, это слабая и хрупкая, заходящаяся в чахоточном кашле Мария тащила его с собой, следуя потом за мужем одна, но под пристальным наблюдением японских полицейских? Ведь Ощепкова отозвали из Японии так срочно, что жену пришлось оставить там – фактически на произвол судьбы, и выбиралась она на родину сама. Впрочем, вряд ли – уж очень тяжелое. Или они вообще не везли его с собой, а купили позже, в насквозь прояпоненном Владивостоке на рынке? Нет ответа. А быть может, за массивным деревянным задником, прикрученным к раме мелкими шурупами, было спрятано что-то такое, что очень надо было провезти через границу, и ради этого пришлось так надрываться? Все может быть…