Муж и жена – одна сатана

Памятуя это, со всей возможной ответственностью подошёл я к поиску имени для домашнего животного кошачьего происхождения, когда это животное ходило передо мной на шатающихся ножках. Домашний Цезарь или Помпей были мне абсолютно не нужны. Я искал нечто совсем мало воинственное и покладистое. Вы, Серкидон, помните, что кота моего зовут Лёва и что назван он в честь писателя Льва Новожёнова. Была у меня надежда, что домашний любимец, а так называют котов люди простодушные, в какой-то мере переймёт мягкость, скромность, интеллигентность, самодостаточность Льва Юрьевича, его умение понимать и ценить людей, быть благодарным… Но случилось ужасное…

Меня осенило вчера, когда я вычёсывал рыжее чудовище и был в очередной раз оцарапан. Случился мистический провал во временной портал, смешались нравы, столетия и… кот унаследовал самые дурные качества папы Льва Х. Полюбуйтесь: изнеженность, нежелание трудиться, убеждённость в том, что окружающие обязаны его кормить, гладить по шёрстке и ублажать. А это нездоровая привычка считать всё мимо пробегающее и пролетающее своей добычей? А этот наглый набыченный взгляд? Причём, сверху вниз.

И что теперь делать? Папу Льва Х, судя по всему, отравили в возрасте сорока шести лет, я так со своим Львом I поступить не могу. Всё-таки двадцать первый век на дворе…

Забыл написать о детстве Льва, который папа. О периоде жизни, когда был будущий папа не Львом Х, а мальчиком. Детство у мальчика Джованни было золотым. Если почитать историю дома Медичи, то станет ясно, что главное Божеством в этом доме – Золотой Телец, остальные святыни служили либо ширмой, либо предметом лицемерия.

Мартин Лютер.

Какое детство было у Мартина? А никаким. Детства не было. Поставим вместо детства прочерк. Семья жила когда бедновато, а когда впроголодь. Родители воспитывали мальчика в строгости, поколачивали. Мартин верил в эльфов, гномов, фей. Они точно есть, он видел их изображения на гобеленах, которые любил разглядывать. Верил в то, что есть злые демоны. И что есть озеро, где живёт полчище чертей, и поэтому туда ни в коем случае нельзя бросать камни. Иначе они как вырвутся, как выпрыгнут!.. От матери мальчик слышал, что молоко в их доме киснет, потому что соседка – ведьма. Но главная страшилка детства – Иисус Христос. Это было так же страшно, как Серый Волк, Баба Яга и милиционер, вместе взятые.

Лютер вспоминал: «Для меня с детства было привычно, что я должен бледнеть и пугаться, когда я слышу имя Христа: я ведь был обучен тому, что он для меня неумолимый и гневный судия»114.

Мартин постоянно подсчитывал количество добрых дел, которые надо совершить, чтобы умилостивить этого неумолимого судью, от которого, по словам матери, люди убегали в монастырь. Каждый свой шаг и каждый свой вздох Мартин считал грехом, за который придётся заплатить, потому что неусыпный и гневный Христос всё видит и ждёт Своего часа… Ожидание скорого наказания за грехи тяжкие однажды развернуло всю жизнь Мартина. В двадцать один год его застала в поле страшная гроза. Летняя, июльская. Молнии разрубали небо на куски, гремел гром, и Мартин решил, что вот то самое оно. Идёт Иисус Христос по его душу. Очередная молния ударила совсем рядом, порывом ветра Мартина бросило на землю. «Святая Анна, – закричал он, спаси и защити, и я стану монахом!..»

Когда обошлось, когда распогодилось, другой бы молодой человек, окажись он на месте Мартина, сказал так: «Ух…надо же какая дурь померещилась… чего с испугу не сболтнёшь». Но не таков был Мартин Лютер.

И что же мы имеем? Двух разных богов. Для папы Бог был щедрым дарителем, посылающим с Небес одну кайфушку за другой, для Лютера Бог – грозный и гневный судия, который всё видит.

Вам, Серкидон, какой Бог больше нравится? Лично я думаю так: какого бога человек себе выберет, такой у него и будет. Надеюсь, что Вы сделаете верный выбор.

Крепко жму Вашу руку, и до следующего письма.

– 18-

Приветствую Вас, Серкидон!

Если я Вас правильно понял, стать монахом и забиться в келью – не Ваша стезя, Ваш путь – на чувственный простор! Поэтому «школу молодого монаха» пропустим, заодно с ней и многое другое.

Перед нами Лютер – заматеревший доктор богословия с правом толкования библии. Доктор Мартинус преподаёт в Виттенбергском университете и выходит со словом Божьим к мирянам, поскольку в 1516 году назначен проповедником в соборной Виттенбергской церкви. За искренность и теплоту проповедей, за умение найти кратчайший путь к сердцу прихожанина Лютера называют «виттенбергским соловьём».

Расскажу Вам, Серкидон, как взъерошился наш «соловушка», какими гневными трелями разразился, когда чёрны вороны карканьем и делами нечестивыми распушили его и разгневали.