Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга первая

Это и те, кто в рабочей робе, и пассажиры не первого класса, на которых можно случайно натолкнуться, но у которых своё социальное пространства на этом корабле. Принципиально вне первого класса.

Среди них окажется и Он, который простолюдиннее.

…вариант разрыва в аристократически-простолюдинной обёртке

Чтобы легче было фантазировать, вообразим нашего героя в ряду Жюльенов Сорелей[473].

Любовь любовью, страсть страстью, но не дай бог, если в её, женщины, прекрасной головке заронится мысль, что исход их любви предрешён разностью цвета их крови, недостатка у него «голубой крови»[474], что рано или поздно не могло не сказаться. Искра подобных взглядов, если они прорываются наружу, если попадают на легко воспламеняющуюся гордость простолюдина, способна спалить любовь так, что одни пепелища останутся.

Молодые, страстные, всё ещё в уверенности, что они под покровительством Эрота, но его уже и след простыл, и тогда начинается привычное, повторяющееся из века в век, в той или иной редакции, с теми или иными коррективами, противопоставление Жюльена Сореля и Матильды де Ла-Моль[475].

В нашем случае, чуть иначе, но те же вариации на заданную тему:

…я устал тебя ждать, не заводись, я должна, мама не любит, когда её подводят, она безнадежно больна, ты это знаешь, я должна быть рядом с ней, есть правила приличия, так больше невозможно, между нами всегда кто-то есть, я обнимаю кого-то ещё, ласкаю кого-то ещё, успокойся, не будь мужланом, это тебе не подходит, лучше поцелуй меня, уйду, я задыхаюсь от твоего запаха, не уходи, останься, уйду, задыхаюсь, вот и задыхайся, только не ворчи, когда-нибудь ты всё поймёшь, но будет поздно, прими другую позу, не столь вульгарную, лучше вульгарность, чем вечная цензура, ненавижу этот твой взгляд, хочу убить, уже прогресс, ты больше не говоришь это вульгарное «задушить», скажу, скажу, ты тоже вульгарна, ты тоже физиологична, ты тоже пахнешь, у тебя тоже грязь, у тебя тоже месячные, с моим запахом и моими месячными я всё равно всегда буду недостижимой для тебя, даже твои комплексы вульгарны, и это непреодолимо…

…разрыв как поступь Рока

Но чтобы там не происходило, разрыв должен быть очень сильным, чтобы это столкновение стало почти аналогом гибели «Титаника».

Наших героев не сравнить с Ромео и Джульетта. Те были столь юны (напомню, Джульетте всего четырнадцать), что у них до столкновения бездн не дошло, осталось только удивление от того, что мир не хочет их понять, что мир к ним так враждебен. Они просто пытались отмахнуться от мира, как от назойливых мух, мешающих их безумной и бездумной радости.

Наши герои старше, изощрённее, они уже понимают толк в любовных играх, включая мучительные взаимоистязания в любви.

Но на уровне, намерений, чувств, действий, поступков, причин и следствий, включая Она реалистичнее – Он романтичнее, цепочка с неизбежностью приводит к тому, что виновата Она.

Она и разорвала.

Поскольку мы не расписываем сюжет, этим можно ограничиться.

Разрыв.

А наивный зритель может переживать мелодраматические коллизии, может и пожалеть, и расчувствоваться, и получить пищу для морализирования на тему предательства в любви.

…Он: появление третьего

Здесь и появляется Третий.

Пока только как заполнение зазора между предыдущим разрывом, и тем, что произойдёт на Титанике.

Любовного треугольника пока нет, возможно, его и не будет.

Просто трое, Он, Она, Он.

В отношении этого третьего не стоит придумывать нечто совершенно оригинальное. Только то, что давно стало типологическим в подобных сюжетах жизни.

Он – много старше, богаче, мудрее, благороднее, терпимее, ряд этот можно продолжать до бесконечности. И если вдуматься, в бесконечности этого типологического ряда содержится ироничность. Не только в отношении конкретного типологического мужчины, но и всего любовного – не любовного треугольника.