Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга третья

В отдельном опусе, посвящённом роману «Анна Каренина», признался, что для меня это «спор который продолжается до сих пор».

Так и случилось, поэтому ничего не добавляя к уже написанному тексту, решил вернуться к «Анне Карениной» уже в «Дневнике».

…манифест от Стивы Облонского[142]

«– А знаешь, ты себе наделаешь бед, – сказал он (Стива), найдя фуражку и вставая.

– Отчего?

– Разве я не вижу, как ты себя поставил с женой? Я слышал, как у вас вопрос первой важности – поедешь ли ты или нет на два дня на охоту. Всё это хорошо как идиллия, но на целую жизнь этого не хватит. Мужчина должен быть независим, у него есть свои мужские интересы. Мужчина должен быть мужествен, – сказал Облонский, отворяя ворота.

– То есть что? Пойти ухаживать за дворовыми девками? – спросил Левин.

– Отчего же и не пойти, если весело. Это не будет иметь никаких последствий (в оригинале, на французском). Жене моей от этого хуже не будет, а мне будет весело. Главное дело – блюди святыню дома. В доме чтобы ничего не было. А рук себе не завязывай».

Глупо возражать Стиве Облонскому. Это некий манифест, под которым подпишутся многие мужчины и сегодня. Но это всё-таки обывательский манифест.

И потому что представления «мужчина должен», «женщина должна» унифицируют и усредняют всех мужчин и всех женщин, делают их безликими.

И потому что разделяют мир мужчин и мир женщин китайской стеной, на одной стороне одни правила поведения, на другой – другие.

И потому что при этом и мужчины, и женщины, как только переступят свой мир, вынуждены притворяться – таковы правила.

Поэтому, если окончательно выведутся анныкаренины, обывательская правда сделает мир совершенно унылым.

…манифест от генерала Серпуховского[143]

«Женщины – это главный камень преткновения в деятельности человека. Трудно любить женщину и делать что-нибудь. Для этого есть только одно средство с удобством, без помехи любить – это женитьба. Как бы, как бы тебе сказать, что я думаю – говорил Серпуховский, любивший сравнения, – постой, постой! Да, как нести fardeau (груз – франц.) и делать что-нибудь руками можно только тогда, когда fardeau увязано на спину, – а это женитьба. И это я почувствовал, женившись. У меня вдруг опростались руки. Но без женитьбы тащить за собой этот fardeau – руки будут так полны, что ничего нельзя делать».

Обратим внимание на «деятельность человека». Генерал не сомневается в том, что человек, занимающийся делом, это мужчина, а женщина это груз на его спине, вынужденный, без этого груза невозможно, но всё-таки, груз.

…манифест от современной английской женщины-интеллектуала

В Интернете натолкнулся на текст Кэтрин Браун[144], насколько удалось узнать профессора литературы из Англии.

Привожу отрывки из этого текста, который показался мне крайне любопытным:

«Аппетиты англоговорящей публики в отношении «Анны Карениной» кажутся ненасытными. Вслед за публикацией в 1886 году перевода американца Натана Доула[145] было сделано ещё 12 переводов этого романа, в том числе четыре уже в новом тысячелетии. В лондонском книжном магазине Foyles можно выбрать между семью различными вариантами. Отдавая мне чек после приобретения одной из этих книг, кассирша с придыханием в голосе сказала: «Великолепная история любви, не так ли?»

«Нет, не так, – подумала я, но промолчала. – Я вообще не считаю, что речь идёт именно об этом».

Однако мнение о том, что эта книга является романтической, столь же распространено, как и мнение о том, что таковыми являются сонеты Шекспира. Поэтому не следует отправлять проницательному читателю один из шекспировских сонетов (они слишком обманчивы) – и совсем не следует посылать возлюбленным «Анну Каренину».

Эта изменяющая своему мужу героиня в конечном итоге заканчивает свою жизнь под колёсами поезда – и нельзя однозначно сказать, что виновно в этом лишь лицемерно осуждающее её общество. Уже давно ведутся споры о том, каково в романе отношение к Анне.

Отдельные читатели пришли к выводу о том, что она заслужила подобную судьбу, другие считают, что она этого не заслуживает, тогда как некоторые представители обеих групп полагают, что содержание романа подтверждает их точку зрения.

Ранние европейские критики, поддерживали осуждение – как они полагали – Анны в романе, тогда как ранние русские критики, именно за это его и критиковали. Некоторые современные критики пришли к выводу, что этот роман вообще не осуждает Анну. Другие исходили из того, что подобное осуждение противоречит любви Толстого к Анне, а Дэвид Герберт Лоуренс[146] считал, что оно опровергается художественным содержанием романа.