Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая

Следовательно, думал я, ценность жизни в том, насколько ты, человек, смог осуществить своё присутствие.

Вспомнил строчки американской поэтессы Эмили Дикинсон[781]:

«Отсутствие есть сгусток Присутствия».

И подумал, что Э. Дикинсон уточняет и углубляет понятие «присутствия», можно присутствовать отсутствуя и отсутствовать присутствуя.

О последнем говорит Хайдеггер:

«присутствовать в каждый миг нашей жизни невозможно. Поэтому мы должны научиться терпеливо ждать наступления моментов сверхнапряжённой интенсивности исполненной смысла жизни».

А когда наступает такой миг, необходимо не только его протоколировать, но и отдаваться ему, переживать его как наше истинное бытие.

Феномен присутствия означает, что мы не только есть, но и должны воспринимать то, что мы есть. А «есть» в этом смысле означает, что мы развиваемся, мы сегодня не такие какими были вчера, а завтра будем не такие как сегодня. Мы не закончены, мы в любой момент открыты для будущего. Поэтому мы можем сказать, что мы – это то, чем мы постоянно становимся.

И последнее, без чего невозможно понять присутствие.

Присутствие всегда уже как-то настроено. Хотя мы и в состоянии усилить то или иное настроение, «настроения» просачиваются в наше сознание, овладевают нами, настигают нас, независимо от нашей воли. В нашей воле настроить их, подобно тому, как настраивают музыкальный инструмент. Только в этом случае мы будем способны реализовать моменты (миги) нашей сверхнапряженной интенсивности.

Но и при этом, увы, не всё зависит от нас. Настроение Хайдеггера может диктовать ему и грустный вопрос: «вольны ли мы свободно войти в «присутствие»?». И он не может ответить на вопрос, «свободны ли мы в присутствие «всегда и везде».

Что делать, мы можем многое, очень многое, но далеко не всё.

Присутствие так увлекло меня, что даже попросил моего друга Зейнала Мамедли[782] перевести слово «присутствие» на азербайджанский язык, не обязательно буквально, близко по смыслу. Зейнал неожиданно предложил «qoşulmaq» или «qatılmaq», «включиться».

Дело не в тонкостях перевода, в конце концов, следует переводить непосредственно с языка оригинала, а в передаваемом смысле. Попытка перевода показала, что «присутствие» это не лежание на диване перед телевизором, а участие.

Так пришла (стала приходить) ко мне книга немецкого философа и его философская категория.

Мне дано присутствие в этом мире и я должен его осуществить, от этой простой мысли мне передалось воодушевление Хайдеггера.

Хотя во всех случаях остаётся вопрос без ответа, который задаёт и сам Хайдеггер:

«Что есть человек – это то, чем мы стали, или это то, чем мы могли бы стать?»

…безличные люди

Не менее бытие-вот, в присутствии меня зацепила другая категория Хайдеггера – «das Man». В этой книге я неоднократно обращался к ней, казалось, что это буквально про нас, про моих соотечественников.

Категорию «das Man» переводят на русский как «безличные люди», т. е. не конкретный человек, не конкретные люди, не сумма людей, а некая безличная инстанция. Эта инстанция, диктует, как нам следует жить, она орудует (или орудуют) «в нас, через нас, вместо нас».

Мы часто говорим, «традиция», «наш менталитет», на самом деле это просто «безличные люди», о которых мы и не задумываемся, и которые действуют за нас, через нас, вместо нас.

«Они» не дают нам присутствовать, «они» не дают нам осуществить самих себя, «они» требуют от нас усреднённости, уравнивания, а мы «им» подчиняемся.

«Они» нам говорят, влюбляться это опасно, выбирать профессию по душе это опасно, не соглашаться с мнением признанного авторитета это опасно, ездить на велосипеде, это опасно, подниматься в гору это опасно… каждый из нас, исходя из собственного опыта, может продолжать и продолжать этот ряд.

Вот о чём задумался далекий от нас немецкий философ, а нам остаётся просто услышать его.

Чтобы не позволить различным безумцам действовать в нас, через нас и за нас.

…человеческое бытие

Но оказалось, что присутствие не совсем точно передаёт смысл хайдеггеровской категории Dasein.

…Пользуюсь уточнением другого русского философа Н. Мотрошиловой. Как и в других случаях, пишу об этом не для того, чтобы восстановить истину (за меня, более успешно, это сделают другие), а поскольку само это уточнение помогает мне раздвинуть мои собственные горизонты…