Мужчина из темных фантазий

— Да, — сообщил Аль, прижимаясь бедрами с твердо-доказательным подтверждением своих слов. — Тебе нужно открыться, я все сделаю сам. Позабочусь, Эмили.

Голос демона звучал рычаще и удивительно ласково одновременно. Я представила, как меня насилуют, при этом нежно поглаживая по голове. И задергалась, приходя в себя от таких откровений. Мощное безволосое тело, слишком шелковое, чтобы хоть немного походить на человеческое, тут же ответно потерлось о мою обнаженную кожу. Мамочки!

— Я против! — зашипела я, думая, как бы нас не услышали дети. — Слезай немедленно.

— Ты же хочешь расслабиться.

— Я уже расслаблена. Полностью! Слезь немедленно, Аль! Иначе я пожалуюсь!

— Кому?

— Шаю! Мать его! Высшему! Что ты принуждаешь делиться с тобой магией.

Демон застыл, изучая внимательно алыми глазищами. Едва заметный туман на выдохе выплыл из ноздрей. Господи, если я хоть немного похожа на этот ужас, категорически отказываюсь смотреться в зеркало.

— Ты переполнена растущей магией, — медленно произнес он. — Во время становления демон не может думать, пока не наступит первое полное освобождение. Ты не должна отказывать подходящей паре. Поверь, то, что я могу принять твой большой поток энергии — большая редкость. Если будешь терпеть, просто сойдешь с ума или станешь неприкасаемой, как мой брат. И тебе уже никто не сможет помочь, никто тебя не выдержит. Позволь мне помочь тебе, позаботиться. Я могу подписать контракт нульри, если хочешь.

— Я же на договоре с Шаем.

— Это был договор со слабой человечкой. Теперь ты демонесса, только немного необычная. Это из-за глупого земного воспитания. Забудь о нем, откройся…

— Стоять! В смысле не этим стоять! А сам вставай и прекрати сжимать руку, а-ах.

Врут журналы насчет удовольствия только во время любви. Побывали бы эти писаки в шкуре демоницы и почувствовали, как прокатывает дрожь от простого касания. Но что радовало — мне стало легче дышать и телесный контакт уже не дурманил голову. Приятно, да, но уже не туман вместо мыслей.

Было стыдно. Не знаю насчет демониц, но мне лично стыдно и еще как. Если Шай-Гирим испытывал подобное удовольствие от касаний ко мне, удивительно, как он при всем демоническом эгоизме не требовал большего. Я-то раньше в человеческом теле испытывала приятные эманации, лишь отдаленно напоминающие весь нынешний вал захлестывающих, вышибающих дух ощущений.

Аль-Парам отодвинулся, плавно перетек на пол, и неожиданно застыл, нахмурившись.

А я, наконец, смогла свободно вздохнуть и с облегчением выпрямиться. Воздух обдал прохладой грудь, и я прикрылась руками, охнув.

И руки, и бледная кожа выглядели знакомо, без всякого странного золота с блестками. Под освещением гостиной я увидела пару родинок у локтя. А вот даже покраснение, слабо намекающее на возможный прыщик или другое несовершенство, которое еще не проявилось, но вполне может показаться завтра. Обычная человеческая кожа.

Не помня себя от радости, я схватила прядь волос. Русые, но, блин, не золотые!

Ойкнув, снова прикрыла грудь и, не в силах удержать расплывающуюся улыбку, посмотрела на демона.

— Не может быть, — хрипло ответил демон, все еще сжимая мою ладонь, но без малейшего эффекта, словно не я только что полыхала сошедшей с ума батарейкой. — Я не чувствую магии. Этого просто не может быть! Бред! Невероятно!

— Я что? Опять человек, да? Да?!

— Ты не человек. И не демон. Ты… смесь какая-то. Дети были правы

Глава 21. Безумный план

Аль-Парам потянул на себя мою руку, собираясь прижать ее к обнаженному животу. Я представила, как опять начинаю впадать в осоловелое состояние и забарахталась, выставила между нами колено в кожаных штанах, удачно найденных утром в закромах Хагнесс.

— Аль, ты меня слышишь? Не трогай! Раньше на дистанции в метр танцевал, а теперь без спроса тянешься. Да какого беса ты творишь? О чем думаешь? Нам же Шая надо выручать!

Я пыталась до него докричаться, уже ощутимо пиная ногами.

И получила в ответ.

— Его не выручить! — рявкнул демон. И залитые алым глаза начали темнеть. Он резко навис надо мной, заставив непроизвольно вжаться в диван. — Зря император старается, и нам дергаться смысла нет. Сгорает Шай.

Рядом со мной стукнул о тканевое покрытие огромный кулак. Пальцы демона дернулись и схватили за разметавшиеся волосы. Теперь он удерживал меня обеими руками. Темное лицо с искаженными чертами пугало.

— Не противься, Бабочка. Надо жить ради него, постараться стать счастливыми, он сам просил. После Земли нет того Шая, которого ты знала, он обезумел. Ты глупый маленький смесок, никогда не видевший высшего на пределе. Его же в клетке держат. В клетке! Он не соображает ничего!

Он зарычал мне в лицо и потянулся целоваться. Каждый по своему переживает горе — похоже, кадет пытается забыться и плевать ему на тех, кто нападал на дом, не важен ему приказ императора. Молодой аристо в глубоком горе и во мне видит партнера по раздирающей его душу скорби.

— Так веди к нему нульри! — зарычала я в ответ. — Дай шанс брату скинуть энергию. Я же помню вечеринку, были толпы желающих местных девчонок.