Мужчина, который забыл свою жену

– Твой отец никогда не помогал по дому, Мадлен. Сейчас, без Вогана, тебе, должно быть, сложнее приходится? (Пассаж определенно содержал в себе скрытое послание: Мой муж гораздо хуже твоего, но я все равно живу с ним.)

И наконец:

– Почему бы вам не привезти детей на лето? Вы четверо прекрасно проведете время вместе, а я помогла бы Рону с домашними делами, за которые он никак не может взяться… (Прямо сигнальные огни, сирена и громогласное полицейское объявление через мегафон: НЕ СМЕЙ РАЗВОДИТЬСЯ, МАДЛЕН! ТВОЯ МАТЬ НЕ ПОЗВОЛЯЕТ ТЕБЕ РАЗВОДИТЬСЯ, ПОЭТОМУ ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ!)

Рон, отец Мэдди, вполне мог обидеться на этот поток бестактных напоминаний о его несостоятельности как отца и мужа. Но уже давным-давно он научился воспринимать речь супруги как фоновый шум, реагируя лишь на триггерные слова.

– Воган предложил подать кофе. Как это мило с его стороны, правда, Рон?

– Кофе? Да, пожалуй.

В целом день можно было назвать вполне удачным, учитывая, что большая часть гражданских войн начиналась именно из-за семейных скандалов в Рождество. Я вручил детям подарки, проведя накануне несколько счастливых часов в магазинах, а Джейми гордо расплатился сам у кассы. Дилли хотела маленький электронный дневник, куда можно записывать секреты, и никто больше не может до них добраться, потому что пароль известен лишь хозяину. Похоже на мой мозг, подумал я, вот только она пока не позабыла пароль.

Я не знал, следует ли подарить что-нибудь Мэдди. Вроде бывшему муже не положено вручать рождественские сувениры бывшей жене, но я все же обошел несколько ювелирных лавок и наткнулся на прелестное золотое колье, продававшееся со скидкой. И, вынужден признать, оно вызвало определенное напряжение, когда после обеда Мадлен развернула подарок и, ахнув, пробормотала:

– О, не стоило…

Она ничуть не лукавила. Я потратил кучу времени и денег, выбирая идеальный подарок, а получилось только хуже. Мэдди предпочла бы бессмысленный пустячок от бывшего партнера – подтверждение того, насколько я ее не понимал. Дети наперебой уговаривали ее примерить, но она только покачала головой и вернула ожерелье в коробочку. Впрочем, я заметил, как чуть позже она проскользнула в ванную комнату, прихватив коробочку с собой.

А вот Джин не стала сдерживать восторгов по поводу очаровательного подарка, когда супруг вручил ей растяжку для обуви.

– А что ты приготовила для Вогана, Мадлен? Ты что, не собираешься вручить подарок Вогану?

– Я не приготовила ему подарка, мам. Мы разводимся, помнишь?

– Да, однако пока он все еще твой муж, дорогая. Ты могла бы соблюсти приличия…

Но мой подарок явно выходил за рамки обычного соблюдения приличий, и Мэдди прекрасно понимала это. Получается, я демонстрирую благородство, решительно защищая высокие моральные принципы, которые обрел, обнаружив, что она встречается с другим мужчиной. («Не с другим мужчиной, – поправлял меня Гэри, – а просто с мужчиной».)

Итак, на фоне того, что все Рождество я старательно исполнял роль идеального зятя и внимательного мужа при поддержке неожиданного союзника в лице Джин, поездка в Венецию выглядела поступком эгоистичным и абсолютно неуместным. Джин подчеркнуто беспокоилась, что ее дочь будет перемещаться на катере и лодке – и это после ужасных историй, что показывали в новостях.

– Бога ради, Джин, Венеция все-таки находится в Европе, – сердито ворчал ее муж. – Ее же не собираются похищать сомалийские пираты.

– А вдруг? Некоторых европейцев брали в заложники.

– Да, на Африканском Роге. Сомалийские пираты не станут переплывать Красное море, преодолевать Суэцкий канал и Средиземное море, чтобы где-то на Адриатике захватить чертову гондолу.

– Но там же все рядом! Венеция, Сомали. Они хитры и беспощадны, эти люди. Пират моего времени – это забавный подвыпивший хулиган на деревянной ноге, с попугаем на плече. Не понимаю, почему сейчас все так изменилось.

Нимало не испуганная жуткой угрозой, Мэдди намеревалась выехать в аэропорт утром, в шесть часов, а я оставался со своими детьми. Сначала я волновался, что теща начнет возмущаться, что ее отстранили от забот о внуках, но оказалось, Джин считает идею моего возвращения в семью просто великолепной.

– Ну разве не чудесно, что Воган переезжает обратно? Надо открыть шампанское!

– Он не переезжает обратно, мам, он поживет здесь, только пока меня не будет.

– Устроюсь в гостевой комнате, – подтвердил я. – Супружеское ложе оккупировано собакой.

– Неважно, – заявила Джин. – Дети все равно будут счастливы, что папа дома. Многие детишки проводят волшебные рождественские дни без отца, и, по-моему, это ужасно печально.