Мужское счастье

Клара спросила: «Маша рассказывала, почему мы не общаемся?» – и после ответа «Нет» сказала: «Прости, но на свадьбу я не приду. Ты, возможно, хороший человек, но дело не в тебе». Клара ушла от Трубецкого из-за его измены с Машей. Похоже, что Клара именно из-за вероломства двух близких людей резала вены и довела себя до нервного срыва.

Вано отозвал ручательство, когда узнал, что Иван женится на Маше Пономаренко.

Маша привела Ивана и Коляуса к Натуле, ее он увидел первой и отказался от сотрудничества, поняв, что находится под колпаком вместе с горе-следователями.

Маша была в курсе каждого шага Ивана, Коляуса и Маргариты, она давала советы, она выслушивала их планы, знала, куда ходили и с кем разговаривали.

Теперь легко понять похитителя Маши. И тех, кто воевал с ним за то, чтобы Машу вернули. И множество предложений о замужестве с помещением «редкостной вещицы» в «золотую клетку» – чтобы услаждала только одного, самого достойного. Претенденты на Лиапату знали о ней слишком много, никто из них не смирился бы с ее прошлым, за телом не замечали бы душу. Поэтому Маша выбрала Ивана.

Дабрый тоже отметился в бесконечной череде облагодетельствованных, и его брак развалился, поскольку Лена не простила измены с сестрой. Наверное, заранее предупреждала благоверного, зная о младшей сестре всю подноготную.

И Коляус «поучаствовал в общем деле». Не зря у него был виноватый голос. И нежелание приезжать на свадьбу – от мук совести перед другом, а выданная за причину командировка, скорее всего, придумана в оправдание.

Потому и в постели Маша всегда усталая после работы. И зажатая – чтобы не сорваться и не показать истинную натуру.

Рука потянулась к лицу старательно двигавшейся Лиапаты. Движения были незнакомыми, дома с Иваном Маша вела себя не так, но Иван узнал фигуру. И факты – ох, факты, куда теперь от них деться? Сомнения рассеялись. Губы едва не вышептали «Маша…», когда пальцы ощутили рубец шрама на правой щеке.

Не Маша.

Иван перехватил руки невидимой партнерши и ощупал запястья.

Шрамы. Много. На обеих руках.

– Клара?

– Молчи.

– Клара, не надо, остановись.

– Надо, иначе ты до конца жизни будешь думать о том, чего не случилось, накручивать себя и, что еще хуже, мечтать о другой, когда лежишь в постели с любимой женой. Не хочу тебе такой жизни. Молчи. Поговорим потом, если захочешь.

Фокус, о котором говорил Дабрый, произошел: Ивана, словно увязшего в горшке с вареньем, сжало, затем будто бы огладило и, наконец, отпустило. И еще раз. По Кларе было заметно, как она старается, как группируется и направляет усилия. Ивана не скрутило, не выжало, как сок из лимона, и не скомкало так, чтобы хрустнуло, как алюминий в руке Даброго. Просто помяло, как в братских объятиях – сильней, чем принято, но не чересчур.

Случившегося пожатия тоже оказалось достаточно. Доведенный до предела Иван пересек предел. Там оказалось жарко и мокро. Увы, салют в глазах Ивана остался в его глазах, он не показал лицо Клары.

Думать в такие моменты противопоказано, но Иван думал. Сравнивал. Анализировал. Серия пожатий, что последовала в ответ на его конвульсии – это приятно, но не зубодробительно. Из-за такого не сходят с ума. Не бросают жен. Не продают имущество.

Наверное, сказался эффект завышенных ожиданий. Лучше было не знать, чего ждать, и результат был бы другим.

Клара-Лиапата нежно потерлась об Ивана всем телом, как ластящийся котенок, и сползла на кровать.

Иван лежал в прострации, мысли витали где-то далеко и не желали возвращаться в голову. Дабрый говорил, что Лиапата влюбляется в тебя и выносит мозг непредставимым наслаждением. Где же это все? Почему у других столько восторгов? Знаменитая на весь город Лиапата, конечно, неплоха, но… Машу расслабить и чуть подучить, и будет не хуже. Как всегда, слухи все преумножили и оказались ерундой. Когда у Ивана с Машей впервые вспыхнула плотская искра, ощущения были волшебнее и величественнее.

– Я зажгу свечи? – Ивану хотелось увидеть глаза Клары-Лиапаты.

– Не надо. – Клара осторожно дотронулась до него в темноте. – Я стесняюсь.

– Не нужно было нам встречаться.

– Нужно. Это единственный способ поставить точку в деле, которое могло затянуться и привести к страшным последствиям. Я все обдумала и поняла, что другого выхода нет. Мне сказали, что это будешь ты, избранник Маши. Когда мне предложили, я отказалась. Я долго не соглашалась, и ты абсолютно прав – не нужно было нам встречаться. Я отказалась, но ко мне пришли снова и убедили простым фактом: ты очень много знаешь о Лиапате, твои вопросы будут множиться, и ты не остановишься, пока не найдешь Лиапату. Однажды это плохо кончится для всех. На невозможное меня вынудили обстоятельства, встал выбор – встретится с тобой, женихом сестры, или узнать, что с тобой случилось несчастье. Твоя смерть лежала бы на моей совести, это больший грех чем то, что я сделала.

Значит, вот в чем причина. Скажи Клара твердое «Нет», и отдел профилактической работы «Леопарда» принял бы специальные меры.