Мы долго ходили возле котельной и ковырялись в песке. Никакого знака не было.
Я просто облазил всю землю, вдоль и поперек. Ничего, кроме пивных пробок и каких-то деревяшек, не было на этой обычной московской земле.
– Давай подальше отойдем! – предложил Колупаев.
Мы отошли шагов на двадцать назад. Колупаев даже достал лупу. Но и в лупу ничего не было видно.
В общем, нам понадобилось еще полчаса, чтобы сообразить, в чем дело. На котельной была нарисована стрелка! Сверху вниз! Красным мелом! Надо было не под ноги смотреть, а прямо перед собой!
У меня ужасно билось сердце, когда я откапывал руками этот секрет: золотая фольга из фантика, розовое бутылочное
стекло, ну и всякая прочая ерунда – какая-то сломанная заколка типа гребешок, два шарика из-под стеклянных бус.
И наконец в спичечном коробке – это письмо.
Колупаев был мрачней тучи.
– Как они это делают? Объясни мне, Лева! – говорил он с отчаянием. – Как? Это заговор! Они хотят нас свергнуть! Я буду ловить всех девчонок по одной и буду их раскалывать! Я этого так не оставлю! – говорил Колупаев, тяжело дыша, пока я разворачивал письмо.
– Как ты думаешь, они сейчас на нас смотрят? – тихо спросил я и оглянулся на свой дом. Впервые в жизни он казался мне враждебным и даже страшным.
– Конечно! – схватился за голову Колупаев. – Я больше никогда в жизни не подниму с земли ни одного секретного письма! Даже если оно будет завернуто в три рубля! Даже в десять рублей! Ты меня понял, Лева?
– Нет, – твердо сказал я. – Нет, Колупаев, ты не прав. Игра еще не окончена. Давай напишем им письмо. Причем такое, чтобы они не могли не ответить. И начинаем следить! Следим день и ночь! Я слежу из окна своей квартиры. Ты тоже. Ночь я, ночь ты. Мы их должны выследить! Другого нам просто не дано!
– А дальше? – тревожно спросил Колупаев. – Выследим и в морду?
Я с тревогой посмотрел на него. Глаза его блестели лихорадочным огнем. Нехороший, скажу я вам, признак. Но отступать было уже некуда.
Письмо писал Колупаев под мою диктовку.