Музыка для богатых

– Да что ты знала?! – Никите надоело теряться в догадках. – Что такое страшное произошло?!.

– У меня дни… – покраснев до пунцовости и пряча глаза, едва слышно выдохнула Полина. – Сегодня – последний, но все равно… Господи, что я несу, что я несу?!.

Никита не выдержал, коротко рассмеялся, но тут же оборвал смех, нежно погладил девушку по плечу:

– Так что в этом страшного, я не пойму? Или ты думаешь, я до завтра тебя перехочу? Перестань… Слышишь? Ну что такое – жизнь заканчивается?!

– Не жизнь, а день. Самый лучший день в моей жизни… – тихо ответила Полина и взяла его ладонь в свою. Девичьи пальцы были преданными, ищущими, нежными и крепкими одновременно, и это было потрясающе. Это было больше и важнее, чем секс. Никита так и хотел сказать Полине, но не сказал, постеснялся. Вместо этого спросил ее, все еще плачущую:

– Ну, успокоилась? Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?.. А?.. Ты только скажи… Что?..

– А можно мне… ну, хотя бы со стоянки выехать?.. – шмыгнув носом, совсем как заплаканный ребенок, спросила девушка.

– Погоди, у тебя что, права есть? – радостно удивился Никита…

…Минут двадцать они катались по Твери (Никита почти ничего не узнавал, поэтому это было все равно что кататься по любому другому городу), затем вылетели на трассу. Полина вела машину не очень уверенно, но лихо и восторженно, а главное – совершенно забыла о своей смешной проблеме, поэтому Никита сменил ее только через полчаса, когда почувствовал, что девушка устала. Да и машин на трассе стало больше…

Москва, естественно, агонизировала в заторах, но им чудом удалось прошмыгнуть в центр и даже запрыгнуть на бордюр в самом начале Тверской.

Кофе они выпили в «Кофе Хауз» прямо на Красной площади, держась через стол за руки и почти не разговаривая. Полина казалась немного грустной и очень красивой. Никита смотрел на нее, но то и дело ловил себя на мысли, что ему нравится поглядывать на мерцающий циферблат «Брайтлинга». Чувство было таким забытым, что казалось прежде незнакомым.

– Ты не спешишь? – спросил он, когда они встали из-за столика.

– Издеваешься? Все, что могла, я сегодня уже испортила…

Они сели на нагретый за день камень одного из фонтанов Манежки. Рядом грохотали, показывая совершенно дикие трюки, мальчишки на роликах и скейтбордах, лениво бродили в сумерках гуляющие туристы.

– Ты правда не исчезнешь? – глухо спросила Полина.

– Перестань. Я не хочу исчезать. Я хочу видеть тебя сейчас, завтра, послезавтра…

– Ты только не думай, я не дура… Постой, не перебивай, пожалуйста… Просто секс ведь бывает разный, понимаешь? Это только кажется, что он одинаковый, а его много-много видов!.. Я не по опыту, конечно, говорю, просто как-то думала об этом…

– На интересные темы ты рассуждаешь в редкие минуты отдыха, – удивился Никита.

– На разные… Но ты обещал не перебивать… Так вот, бывает секс, когда девушка не так сама ищет удовольствия, как очень-очень, ну вот до боли прямо, хочет… ну, не знаю… отблагодарить мужчину, доставить ему хоть какую-то радость… Звучит пошло, сама слышу, я просто не знаю, как объяснить…

– Ну вот и не объясняй, – улыбнулся Никита. – В следующий раз на примере покажешь…

Ему все же было немного не по себе от выбранной девушкой темы. Прежний Никита провалился бы сквозь землю от таких разговоров, нынешний считал, что сексом нужно заниматься, а не говорить о нем.

– Перестань… – попросила Полина.

– Сама перестань. Секс – это огромная обоюдная радость. Мне тебя захотелось, потому что захотелось, а не потому, что ты мне, к примеру, часы подарила…

– Ну да… – немного помолчав, кивнула девушка. – Нормальному мужчине это, наверное, трудно понять… Но как раз сегодня мне очень хотелось, чтобы тебе тоже было хорошо…

– Мне очень хорошо. – Никита обнял Полину за плечи, и она послушно прильнула к нему, положив ладонь ему на бедро. Он тут же почувствовал возбуждение – легкое, но неумолимо нарастающее. А через несколько секунд понял, что Полина тоже это чувствует. Она вдруг, чуть отстранясь, соскользнула с каменного парапета, сев перед ним на корточки. И в этом не было бы ничего странного, многие молодые ребята и девчонки сидели сейчас лицом к лицу на корточках на самых разных площадях мира.

Но Никита понял, что произойдет, еще за миг до того, как это произошло на самом деле. Его вставший член сначала оказался в ладони Полины, а затем он почувствовал, как она прикоснулась к нему губами, теми самыми, которые он целовал, нежными и неуловимо-родными. Это было сладко до боли, дико, потому что происходило в центре оживающей для вечерних прогулок Манежки, среди сотен чужих глаз и душ, и неотвратимо, потому что Никита, захрипевший от неестественно острого, небесного наслаждения, уже знал, что не оттолкнет рыжеволосую девочку, не захочет и не найдет для этого сил.