Музыка и мода XX века. От субкультуры к массовости

Модные танцы отличаются безудержностью, энергичным ритмом и быстротой (рис. 1), непосредственным контактом с партнером, тогда как в предыдущем веке движения были плавными, а партнеры отстраненными друг от друга. Для прежних танцев годились длинные пышные платья, высокие прически, для новых – короткие, невесомые, позволяющие стремительно исполнять чарльстон, фокстрот и блэк боттом. Танцы позволяли поддерживать модную стройность фигуры, следовать идеалу «женщины-мальчика», что тоже проводило разделительную черту между поколениями, как и эпатаж – основное правило поведения поколения молодых в 1920-е годы, отличавшее их от поколения предыдущего, воспитанного в духе викторианской морали. Демонстративное курение относилось к одному из способов эпатажа. «Что касается аксессуаров, то важна была не стоимость, а шокирующий эффект. Поэтому бесконечно длинный мундштук, который мог быть так провоцирующе двусмыслен, пользовался еще большим успехом, чем безумно длинная нить жемчуга, причем совсем необязательно настоящего»[226].

Образ новой женщины периода 20-х годов прошлого столетия чрезвычайно противоречив. С одной стороны, он тяготеет к мужскому, но с другой – остается верен вечной женственности (рис. 2). Упрощенность силуэта, незаметность груди, узость бедер, короткая стрижка – все эти приемы создавали андрогинность облика, но обильный макияж, более похожий на грим, маникюр, открытые ноги и руки, а в вечерних нарядах и спины – «кричали» о женской сути.

Рис. 2. Платье в стиле ар-деко 1920-х гг.

URL: https://zen.yandex.ru/media/costumer/ lulu-kak-kcintessenciia – fleppera-iz- 1920h-5ff 89368d1 a90641caca5596 (дата обращения: 06.04.2021)

Очевидно, что как только в женском облике появляются черты, сближающие его с мужским полом, парадоксальным образом появляются и новые отличия, не позволяющие торжествовать унисексуальности.

Рис. 3. Танцовщица Жозефина Бейкер в сценическом костюме, 1920-е гг. URL: https://homsk.com/begemot/ zhozefina-beyker-golaya – pravednitsa (дата обращения: 06.04.2021)

Можно сказать, тело женщины периода а-ля гарсон тяготеет к андрогинности, олицетворяющей образ юности. Однако костюм еще не приобрел тех форм и черт выразительности, которые бы усилили его сходство с мужским. В повседневном стиле женщины использовали одежду, заимствованную из мужского гардероба, а также спортивную, которая, в свою очередь, ранее относилась только к мужской. Так, в повседневный обиход вошли свитера, на блузках появились высокие, застегивающиеся на шее воротнички, на шее завязывались небольшие галстуки. И даже манжеты блуз застегивались на запонки.

Молодость начиная с периода 20-х годов становится доминирующей в обществе возрастной категорией, возникает своеобразный культ молодости. Внешние его проявления привлекают своеобразием, яркостью, но содержательная основа явления не однозначна.

Идеал обновленного женского «облика юности» воспевает Жозефина Бейкер, чернокожая американская певица и танцовщица 1920-х годов (рис. 3). Ее феерические выступления в юбочке из бананов, когда она танцевала модный танец чарльстон, обратили взоры европейской публики к афроамериканской культуре. Загорелое тело стало одной из главных составляющих нового идеала красоты, резко отличавшегося от прежних идеалов с «аристократической бледностью» кожи. Телесная белизна считалась неоспоримым атрибутом красоты, обладание которой было доступно лишь тем слоям общества, которым не было необходимости работать. Работа на открытом воздухе, которой занимались женщины и мужчины неимущего класса, неизбежно приводила к загару. Так приобретенный загорелый цвет тела служил демаркационной линией раздела классов. XX век изменил условия труда, повлекшие за собой и перемены в образе жизни. Теперь работа происходит в основном в закрытых помещениях, и загар ассоциируется не столько с трудом, сколько с отдыхом на курортах, доступ к которым имеют представители имущего класса. На Западе красоту загорелой кожи ввела в моду Габриэль Шанель в 1922 году. Женщины зрелого возраста не могли отказаться от казавшегося им незыблемого правила белизны кожи, тем более что в этом их поддерживал знаменитый кутюрье Поль Пуаре – авторитет того времени в области моды.