Музыка на Титанике (сборник)

Я не то чтоб не уважаю общие мерки,
но глухому совсем не служу – ни одну – обедню,
у меня есть сад размером с почтовую марку,
у меня есть дом величиной с голубятню.

Я б о них рассказал, да короткие были б рассказы,

а с короткими мне отсюда как-то неловко…
Но зато мне завидуют все окрестные бабочки и стрекозы,
и коровка одна – между прочим, божья коровка:

ибо негде им всем приклонить головы их буйной

(правда, я всегда говорю: прилетайте и приклоняйте,
и они прилетают, конечно, – полной обоймой…
или чем они все там летают, я без понятья).

Я считаю, что мне повезло – при моей-то лени,

при моей-то привычке не ждать ничего особо
я считаю, что мне повезло на распределеньи
и садов, и домов, и за всё – большое спасибо!

За труды, за плоды, за находку и за помарку,

за движенье от первого слога к последнему слогу…
Я наклею на голубятню почтовую марку
и пошлю по адресу: Синее Небо. Господу Богу.

Прилетели скворцы

1

Отец прибивает скворешню,

на самое небо скворешню —
отец совершенно безгрешный,
раз так высоко поднялся:
и там у него небеса,
там стук молоточка, веселье,
и ждут все скворцы новоселья,
наведываясь на леса.

Он так и стоит, как стоял,

друг всем атмосферным слоям,
в глазах у меня: повторяя —
теперь уже прямо из рая, —
что в небо нельзя сыновьям,
в особенности – соловьям,
тем паче – погода сырая…

А Бог наблюдает за стройкой,

за лестничкой нашей нестойкой
с опасно изогнутой рейкой
и тихо ворчит, как всегда,
крылом выпрямляя изгибчик:
«Василий Михалыч, голубчик,
давай молоточек сюда!»

2

Опять все скворцы прилетели ко мне,

опять я к прилёту скворцов не готов,
опять я не знаю, что им говорить.
Сказать, что отец мой теперь на Луне,
где, в общем, достаточно лунных скворцов
и, стало быть, много чего мастерить?

Но как-то, похоже, скворцы не хотят

совсем ничего от меня и не ждут —
они прилетели сюда за другим.
Они посидят и опять улетят —
они и пробудут здесь пару минут,
они и слетелись на память, на дым.

Они навещают любезный приют —

нахохлившиеся, сидят в тишине
от крыши заржавленной невдалеке.
Они никогда ничего не поют,
а если поют, то другому, не мне:
невидимому… с молоточком в руке.

Фейерверк