Музыканты и мстители. Собрание корейской традиционной литературы (XII-XIX вв.)

– Я, соблюдая долг перед твоим двоюродным старшим братом, сам, первый, без утайки, рассказал все, что со мной произошло. Поэтому ты тоже должен хорошо относиться ко мне, разве не так? А ты вознамерился раскрыть мой секрет и любой ценой сжить меня со света. Я – человек, который из самых низов с пустыми руками создал такое состояние, и ты думаешь, что я позволю разрушиться этому из-за мелкого негодяя вроде тебя? Поначалу я собирался отправить убийц, чтобы умертвить тебя. Но, поразмыслив о благодати предков, решил сохранить тебе жизнь. Если ты исправишь свой взгляд и изменишь свое мнение, я сделаю тебя богачом, но если продолжишь упорствовать в своих дурных помыслах, я просто тебя убью. Мне-то что?

Скажу, умертвил человека по неосторожности и прослыву неуклюжим врачевателем, только и всего. Выбирай сам, что тебе лучше.

Сирота почувствовал, что с ним говорят на полном серьезе, и, поразмыслив, ответил:

– Разве можно ослушаться и не последовать вашей воле? Даже если прикажете назвать вас отцом – буду безмерно благодарен.

Чхве Сынчжи, услышав это, вышел из амбара и сказал своим детям:

– К счастью, застаревшая болезнь племянника Со-на оказалась излечимой. Я от всей души понаставил ему игл и, кажется, получил удивительный результат. Теперь по мере возможности надо кормить его сытной едой, чтобы он восстановил силы после лечения.

На следующее утро Чхве Сынчжи вместе с детьми и слугами пришел к сироте. Тот с радостным выражением на лице отвесил глубокий поклон и произнес:

– Благодаря вашему, дядюшка, лечению, мой дух просветлел, и, похоже, болезнь вырвана с корнями. Хотелось бы несколько дней спокойно полежать в комнате и подкрепить свое тело хорошей едой и условиями.

Чхве Сынчжи пустил слезу и сказал:

– Похоже, Небеса в будущем не собираются морить голодом духов предков семьи Сон, потому что их будет некому кормить. Прошлой ночью я и впрямь не смог как надо выполнить свое дело! Поистине, я без разбора колол твое тело и действительно, как говорят, «навредил кровному родственнику».

После этого он переодел сироту в новые одежды, и они вместе вошли в комнату для гостей. Затем выздоровевшему оказали радушный прием. Через некоторое время стали собираться жители деревни. Чхве Сынчжи заставил сироту кланяться в пояс каждому, так, чтобы «нос доставал до земли», и извиняться, говоря:

– Вчера у меня был приступ болезни и уж не знаю, что я вытворял. Переживаю, не был ли я слишком бесцеремонным по отношению к уважаемым старейшинам?

Так сирота стал кротким и послушным. Затем он погостил месяцев пять-шесть, а потом вернулся домой.

В тот день, когда сирота отправлялся в дорогу, Чхве Сынчжи дал ему три тысячи монет. Сирота был так потрясен, что, говорят, до конца жизни ни разу не обмолвился об этом деле.

* * *

Перед самой смертью Чхве Сынчжи позвал своих детей и раскрыл им тайну, сказав: «Прежде я очень досадил моему старому хозяину, а теперь умираю. Наденьте мне короткие штаны, как у слуг, и отплатите за совершенные проступки». Мудрые говорили: «Воистину добр и мудр Чхве Сынчжи! Он основал свой род, и в этом его благоразумие. Не забыл и прежнего господина, и в этом его справедливость. Перед смертью думал о своих ошибках, и в этом его мудрость. Разумный, справедливый, мудрый – разве это не прекрасный человек!»

Сост. Сон Сунги [159] Честный Ём Хидо

Как можно поднять

кем-то оброненную на дороге вещь

и сделать ее своей?

Хо Чжок[160], литературный псевдоним которого – Мокчэ, жил в годы правления государя Хёнчжона[161]. В то время, когда Хо Чжок был премьер-министром, у него жил один слуга. Фамилия его была Ём, имя – Хидó. Он слыл способным и мудрым человеком, а также настолько честным и прямолинейным, что мог всегда говорить с Хо Чжоком о его недостатках. Хо Чжок, в свою очередь, высоко ценил Хидо и полагался на него, так что не очень благовидные поступки хозяина были не столь заметны. Однажды Хидо, уходивший из дома по делам, вернулся с большим мешком денег в руках и сказал:

– Это я нашел на краю дороги, внутри – шестьсот мер серебра. Наверное, кто-то оборонил их в пути, а я, маленький человек, хотел бы найти хозяина и вернуть.

– Раз ты нашел, теперь это твое. Да и с достатком у тебя – хуже некуда. А так ты обеспечишь себе средства к существованию.

Хидо принял строгое выражение лица и сказал, что это не так:

– В старину люди говорили: «Если видишь выгоду, подумай, справедливая ли она». Пусть я, недостойный, буду валяться в глубокой яме, но как я могу сделать своим то, что кто-то другой обронил на дороге? Наставления моего господина, произнеси их хоть тысячу раз, хоть десять тысяч раз – неправильные.

Аристократ изменился в лице и принес извинения. На следующий день он позвал Хидо и сказал: