Мы и наши невзгоды

Информацию возьмём из двух книг: 1) «Николой 11», автор Марк Ферро, 2) «Отречение Николая 11. Воспоминания очевидцев». Из них и приведём отдельные суждения и факты. Первыми будут суждения Марка Ферро, опирающиеся на сведения многочисленных авторов и источников. Узнав в 1894 году о том, что ему предстоит править страной, Николай 11 разрыдался. Он был не научен тому, что должен знать и уметь царь. Человек заурядный, он вынужден был нести непосильное бремя. Поскольку Николай 11 не излагал своих взглядов в виде идей или концепций, его считали пустым человеком и слабым государём, находящимся под влиянием сначала матери, а потом жены. Узость горизонта устремлённости внушала царю недоверие. Он не обладал даром привлекать к себе людей, не отличался никакими особыми способностями. Он шёл за событиями, а не предупреждал их. Николая 11 считали нерешительным, легкомысленным, мягким, поддающимся влиянию, короче говоря, недалёким. До 1905 года его называли «Николай — неудачник». К нему относился стих: «Кто начал царствовать Ходынкой, тот кончит, встав на эшафот». Предвидение оправдалось.

Чертой царя была русская честность, в отличие от бесстыдной нахрапистости западников. Но она не восполняла и не компенсировала исторических потерь. Страшную тайну приходилось сохранять царю о том, что у него не будет больше наследников. Надо было любой ценой прятать её от народа…, необходимо было врать. От народа отделяла его также немалая бюрократия. Итальянский журналист Кьеза Джульетто утверждал, что Николай 11 не стал бы тем, чем он стал и не пал бы так, как он пал, без Распутина.

Идея царя у русских была скорее идеей народной, чем государственной. Существовал миф о царе — батюшке, от которого не исходит зло. «Кровавое воскресение» положило конец мифу. Падение царской идеи повлекло за собой падение идеи русской. Противоречивость, свойственная царю, считается, и привела к революции. По свидетельству очевидцев он легко сложил с себя власть, беспечно подписал акт об отречении. Необыкновенное ликование охватило Россию при известии об отречении Романовых. Основным событием этих дней Керенский назвал полное уничтожение государственной власти. «В 1916 году в самый разгар войны подготавливается выступление против Николая 11 как «бездарного царя», чтобы спасти Россию и царизм, его надо заменить».

Николай 11 интуитивно знал, что иного пути спасения России уже нет, кроме самопожертвования для вразумления потомков на предстоящем пути страданий. Значит предвидел «путь страданий». Скорее, не жертвенностью можно и должно было пресечь этот «путь», коли знал о нём, а силой…, вопреки всему. И как показала последующая история — царь здесь был неправ. Тем более царю были известны предостережения российских святых (Серафим Саровский) о бедствиях и революции в России.

Из второй книги «Воспоминания…» ключевой интерес представляют два обстоятельства, приведённые авторами. Первое — из дневников Николая 11 явствует, что он был «человек, упрямо цеплявшийся за абсолютную неприкосновенность своей власти». Её он охранял и меркантильно заботился, не понимая, что сохранить её можно только силой и не создавал эту силу. «Николай 11 просто не понимал того, что вокруг него происходило. Строго очерчен был круг обычных представлений, в которых вращалась мысль царя, и когда в них вторгся чудовищно — огромный призрак революции, царь сдал сразу и безвозвратно… Отупение, апатия, пассивность овладели им в самые критические дни 1–2 марта. Авторы «Воспоминаний…» предположили наличие у царя острого шока, сразу парализовавшего активность его умственной деятельности. Глава российскго абсолютизма пережил своё падение Обывателем.

По всему раскладу выходит, что не такой царь был нужен этой огромной, рыхлой и раздробленной стране, тем более на её крутом насильственном повороте. Не случайно царь оказался единственным истинным сторонником неприкосновенности самодержавия, никем не поддержанный и одинокий в этом желании. Видимо, нужен был царский тип в симбиозе качеств Ивана Грозного и Петра Первого — царь решительный, волевой, по государственному управляющий необходимой силой. А. Бовин, бывший посол в Израиле, сказал: «Россия кается перед Романовыми…Но гораздо больше оснований для того, чтобы Романовы покаялись перед Россией» [Газ. «Известия» 11. 07. 98].

По нашему мнению, безволие царя в первейшем государственном деле и означало физически ту ментальную «пустоту» и незаряженность, что и свойственна «Восточному типу». Царь не был средоточием подобной энергетики, как это предопределяется порядком вещей, что и явилось апофеозом «Восточного типа». Кощунственное действо с «находкой» и похоронами останков Царской семьи через 80 лет после её убийства по мнению свидетелей говорит о том, что «смута на русской земле будет усугубляться всё новыми испытаниями» Не забываются дебаты о возможности восстановления монархизма в России, о причислении Царской семьи к лику святых».