Мы играли с огнём. Мистический роман, основанный на реальных событиях

Мэгги взяла снимок и рассмотрела. Кейт подошла сзади и тоже пригляделась. Мистер Макилрайт наблюдал за ними. Мэгги такие снимки всегда казались странными – было в застывших лицах что-то смутно пугающее.

Перед его приездом они уже притушили лампы, и потому он не заметил ни неустойчивую фотографию на пианино, ни босые ноги Кейт под юбкой. Он не знал, что наверху затаился Кельвин.

На столе уже поджидал маленький колокольчик для вызова слуг. Пока они рассаживались, Лия объясняла:

– Колокольчик зазвенит, только если войдёт неизвестный дух. Дух, который нам не нужен. Когда начнём, мы всё это объясним: если явится знакомый нам дух, он должен отвечать только стуком.

Это была идея Кейт. Лия одобрила её на месте. Колокольчик слишком громкий, портит настрой, но, беззвучно стоя на столе, он одним своим видом создаёт напряжённое ожидание.

– А в конце сеанса, – продолжала Лия, – каждый должен обязательно попрощаться, чтобы дверь в мир духов закрылась.

Мистер Макилрайт кивнул. Мэгги поймала себя на том, что пытается расшифровать малейшие изменения в его выражении, каждое подёргивание мышц.

Дагеротип положили посреди стола. Свечи затушили – и они начали.

Лия зачитала инструкции низким ровным голосом, как на репетиции. Они держались за руки, но Мэгги сидела между Кейт и Лией, чтобы при необходимости высвободить ладонь и взять карандаш с бумагой. Или чтобы Лия высвободила руку и постучала по столу или что-нибудь сдвинула – фотографию, свечу. Когда старшая сестра закончила с введением, Мэгги немного выждала и начала:

– Дух, ты здесь? Пожалуйста, стукни один раз, если да.

И снова подождала.

Наконец из-под стола, где сидела Кейт, – хотя мистер Макилрайт ни за что бы это не определил, – раздалось сперва шуршание, а затем один отчётливый стук.

Мистер Макилрайт шумно вдохнул.

– Дух, мы приветствуем тебя, – сказала Мэгги. – Ты знаешь кого-то из нашего круга?

Стук.

– На столе лежит снимок. Можешь поведать нам, сколько на нём людей?

Пауза, затем семь медленных ударов.

Мэгги размышляла. Она не чувствовала реакции мистера Макилрайта. Он не двигался с места.

– Ты можешь нам сказать… все люди на снимке ещё живы?

То, что он сам принёс снимок, и служило ответом, и она решила, что Кейт об этом догадается.

Два стука, и тут заговорил мистер Макилрайт.

– Можешь нам сказать, сколько именно человек на снимке ещё живы? – спросил он. Лия сжала руку Мэгги. Всё-таки гостям не разрешалось разговаривать, пока их не попросят.

Молчание затянулось, и Мэгги никак не могла сообразить, как бы помочь Кейт – той оставалось просто угадывать; пауза длилась уже слишком долго, и Мэгги хотела сменить тему, когда он вдруг тихо сказал:

– Правильно. Они все мертвы.

Стук.

Этот сеанс шёл дольше предыдущих. Они отвечали на его вопросы – в основном неправильно, но после каждого правильного ответа ошибки тут же забывались.

Настроение металось от мрачного к игривому и обратно. Мэгги корябала послания, которые невозможно было прочитать, пока не зажгут свечу. Короткие урывки: «дорогой брат», «здесь дети», «дети играют», «дорогой брат», «всё хорошо», «будь собой». Наверху по полу прошёл Кельвин, открыл и закрыл дверь на лестнице. Упала фотография. Они засиделись допоздна, хоть Кейт уже давно полагалось спать. Словно заигрались и никак не могли остановиться.

Было слышно, как вернулась мать: постояла у их дверей и молча поднялась к себе в спальню.

Они медленно вырисовывали историю – вся семья в течение нескольких месяцев подхватила друг от друга холеру, умерла в течение года, – но так и не определились, с каким именно духом общаются, поэтому казалось, что явились все сразу. Когда они закончили, Кейт прошептала:

– Прощайте.

– Прощайте, прощайте, прощайте, – все переглянулись и рассмеялись, словно очнулись после одного и того же странного сна.

– Дамы, – произнёс мистер Макилрайт, наконец собираясь на выход. – У вас выдающиеся таланты. Я был бы весьма благодарен, если бы вы позволили поспособствовать вам и ознакомить с вашей деятельностью широкую публику.

Они уже стояли в коридоре, ближе к двери. Лия, сцепив перед собой руки, не могла перестать улыбаться. Кейт словно потрескивала от возбуждения, как только что разожжённый костёр, и каждый раз, когда Мэгги до неё дотрагивалась, казалось, что на неё перекидывается пламя. Он был так обаятелен. Так обходителен – и так восхищён ими.

– Мы были бы рады, – сказала Лия. – Мы люди скромного происхождения, мистер Макилрайт, всего лишь дочери кузнеца, но мне с самого начала казалось, что мир должен знать об этих талантах.

– Совершенно с вами согласен.

Мэгги открыла перед ним дверь и отступила. Она видела, что он всё ещё усиленно думает.

– Гостиная для вашей работы, разумеется, самое подходящее место, – сказал он. – Но в отдельных случаях не помешали бы и более масштабные выступления.

– Если появится возможность… – начала Лия. Он уже вышел и теперь смотрел на них из ночи, пока его дожидался кучер.

– Более того, – сказал мистер Макилрайт и осёкся. – Но нет. Не хочу навязываться.

– Что вы, просим.