My Joy (СИ)

Начав собирать вещи, Доминик с немалым удивлением обнаружил, что ни в одной из вещей, принадлежащей ему, не видел прошлого. Все они стали безмолвными свидетелями его радостей и горестей, и последних, к сожалению, оказалось во сто крат больше. Снова оказавшись рыбкой, выброшенной на берег, он хотел лишь одного – глотка воздуха, желательно нового и такого, какой не напоминал бы о прошлом. Все его воспоминания были при нём, заменить их было нечем. Поэтому собрав пару коробок памятных вещей, среди которых по большей части были одни только презенты на его день рождения, Доминик без сожаления закрыл дом, вручил ключи ответственным за его продажу и сел в машину.

Он боялся оглядываться, прошлое тянуло назад и один за другим подбрасывало печальные эпизоды, точно вздумав поиздеваться ещё больше. Так и просидев перед домом часа три, Доминик не сразу среагировал, когда одна из дверей машины открылась, и слева присели, смиренно сложив руки.

– Я узнала, что ты уезжаешь.

Это была Мэрилин. Долгое время игнорировавшая его и никоим образом не помогшая счастливому воссоединению своего сына и Доминика.

Он упрямо молчал, хоть и знал, что от него ждали ответа.

– Я не знала, что сказать тебе. Упорно избегала встречи, не договаривала Роберту и изо всех сил старалась не лезть не в своё дело, – она замолкла и принялась нервно перебирать пальцами белый платок, через пару минут всё же продолжив: – Я знаю, что именно ты натворил, и до сих пор не решила, что думаю по этому поводу. Если бы мне показалось, что ты не сделал ничего дурного, то предприняла бы всё, чтобы Мэтт вернулся к тебе. Но если бы мне пришло в голову, что твой поступок ужасен, то ни за что бы не встретилась с тобой сегодня. Думаю, что однозначные решения принимают только в фильмах, когда герои полны решимости идти убивать или спасать мир.

Она коротко рассмеялась и тут же вернула себе необычайную серьёзность.

– Ты сделал то, что сделал. Ребёнок уже родился?

– Да, три недели назад.

– Рада за тебя и твою подругу. Не оставляй малыша без отцовской заботы.

– Никогда, – Доминик сжал губы и нахмурился.

Доминик хорошо знал, что значит остаться без родных, пускай этот рок и настиг его только ближе к тридцати. Перед его глазами стояли тысячи примеров детей, растущих без родителей или в неполноценных семьях, и он ни за что не позволит своему ребёнку стать одним из них, пускай Джим вряд ли когда-нибудь узнает правду о своём отце. Доминик не переставал надеяться, что Хейли всё же найдёт себе кого-нибудь в ближайшем будущем, ведь она была не только хороша собой, но ещё и искромётно умна.

– Пускай теперь я и не имею права указывать, что делать, – вздохнув, Мэрилин собралась выходить, но замерла и, посмотрев на него, сказала: – У тебя обязательно всё получится. Иногда наши жизненные дороги расходятся, иногда пересекаются вновь, и мы никогда не знаем, чего именно ожидать от завтрашнего дня. Я желаю тебе удачи, борись за своё счастье.

Не дождавшись ответа, она ушла. Осторожно прикрыла за собой дверь, развернулась и пошагала по дороге, пока не исчезла из виду. Она так ничего и не сказала о Мэттью, а Доминик не посмел спросить. В голове засела одна единственная фраза:

«Если бы мне показалось, что ты не сделал ничего дурного, то предприняла бы всё, чтобы Мэтт вернулся к тебе»

Пока всё зависело от Мэрилин, она упрямо не хотела видеться с Домиником. А когда стало слишком поздно, явилась из ниоткуда и принялась сыпать советами, будто он не переступил порог совершеннолетия и нуждался в чьей-либо поддержке именно в тот момент. Когда эта самая поддержка была нужна ему больше самой жизни, никто не спешил её оказывать. Все прятались за делами, принципами и фразой «это не моё дело», так же старательно маскируя свои истинные намерения.

Было слишком поздно что-либо менять, а узнать в один день о том, что Мэттью уже несколько месяцев как встречался с каким-нибудь неприятным типом, Доминик не просто не хотел, он всячески оберегал себя от новых потрясений, снова положившись на безотказное отрицание. Оно было готово принять в себя какую угодно правду, даже такую сокровенную, как неизбежная смерть, которая когда-нибудь явится ко всем и к каждому. Что уж было говорить о каком-то пустяке вроде Мэттью в объятьях другого человека. От одной мысли об этом закружилась голова и вся проделанная работа грозила пойти насмарку.

Мотор машины принялся требовательно реветь, во всю намекая нерадивому хозяину о бесполезной растрате бензина и бессмысленном простое, тогда как за это время можно было добраться до пункта назначения и даже с комфортом там устроиться. Проторчав у дома ещё немного, Доминик всё-таки тронулся с места, задав максимально разрешённую скорость. Хотелось поскорее добраться до Лондона и встретиться с хозяином квартиры, обещанной ему в аренду.