Мы лучше

– Знания – это великий дар, и мы благодарны вам за это, и постараемся использовать их по назначению. Но, кроме этого, вы сами куда больше провоцируете конфликт, нежели слово, принесенное вами в мир, – взгляды Артура и Людвига, казалось, могли сместить горы, – технология, дающая вам жизнь, предоставляет куда большие возможности в этом мире, чем у любого человека – вот главная опасность. Представьте, что произойдет, когда – не если, а когда – о ней прознает остальной мир. Я говорю о технологии, об этой технологии, – он указал пальцем в сторону Людвига, оглядывая каждого в этом помещении, – вы ученые, это ваш мир, ваши игрушки, и я даже не буду спрашивать, насколько вам любопытен он, как научное открытие, как неизвестный механизм, я знаю ответ. Это не просто знание, это – страх перед тем, как легко мы можем потерять контроль над наукой, над технологиями, а главное, страх перед событиями, уж поверьте, мне далеко не мирными, которые последуют сразу за тем, как кто‑то вне этих стен, узнает о существовании подобного индивидуума. Пока он остается здесь, живой или мертвый, нам стоит отсчитывать время, оставшееся на мир, – он снова обратился к роботу, – вы сделали свой вклад, мистер Людвиг, мы услышали вас, и мы сделаем все возможное, обещаю. Но персонально вы не можете оставаться и дальше здесь, – длившееся несколько минут молчание, знаменующее окончание монолога, не могло смениться чьей‑либо речью из‑за банального страха каждого взять на себя ношу того, чью сторону он выберет и почему.

– Ваша логика неоспорима, Артур Конлон. Если вы поверите, то я скажу, что действительно приятно удивлен, – спокойно сказал Людвиг, – но я не могу вернуться в свое время по той же причине, почему вы не можете проверить мои слова. Как правильно подметил Итан, мы уже изменили будущее.

– Позволь спросить. Вы правда не можете этого сделать, или все же не хотите?

– Я не хочу, – не сразу, но откровенно ответил робот.

– Послушайте, зачем все так усложнять, мы сможем сокрыть его от внешних глаз, – уверенно встряла Майя, но к этому моменту подошел Кристофер, встав напротив неё, общаясь к Конлону.

– Артур, вы не говорили, что хотите позволить ему уйти, – его негодование привлекло внимание всех, – слова Людвига, уж прости меня, простое пророчество, коих в сети у многих фанатиков найдется превеликое множество на любой день и случай жизни. Человечество всегда двигалось по наклонной, это не новость…

– К чему ты клонишь? – Недовольно, явно с уставшим видом резко оборвал Итан.

– К тому, что слова его не имеют важности. ИИ, захватывающий мир – да это фантасты ещё сотню лет назад предвидели и пророчили. Я уверен, что те, кто занимается этим вопросом, примерно, да предполагают, аналогичный исход. Крайне странно, что ты, Итан, как‑то слишком доверчиво к этому роботу относишься.

– Его зовут Людвиг, вообще‑то. Говори уже прямо! – Майя вмешалась.

– Честно, – он оглядел всех, – я считаю, его знания истории без конкретных дат, имен, названий организаций и т.д. не имеют веса, в отличие от него самого, в буквальном смысле.

– Что ты предлагаешь? Разобрать его? – Майя перешла на крик.

– Мы же решили: подобное не вариант, по многим техническим причина и…

– Заткнись! – Кристофер крикнул Бенджамину, подошедшему незаметно и никак не среагировавшего на агрессию, но уловившему строгий взгляд Майи, – да, я считаю, это самый разумный выход. Ты прости, Людвиг, но раз ты так благородно хочешь помочь людям – нам, здесь и сейчас, то это то, что поможет не просто выиграть гонку технологий и вооружения, а создать прецедент, который сможет объединить людей.

– Все это лишь теории, ты сам это знаешь, – Итан стал брать инициативу, – если выбирать между таким исходом и предложением Артура, тогда только второй вариант, и точка. Это и так уже далеко заходит, не будем все усугублять.

– Почему жизнь одного робота для тебя важнее, чем жизни всех людей?! Это ведь он пришел сюда помочь нам, так пусть помогает существенным вкладом, а не словами, достоверность которых все так же под вопросом, – Кристофер был строг.

– Мы не будем никого убивать! – пытаясь закончить тему, утвердила Майя.

– Он не живой! Он машина, уж вы двое должны понимать разницу. Это ваш отдел является местом зарождения его вида, так что я ещё поставлю вопрос о том, чтобы усилить контроль.

– Довольно! – Конлон прервал все разговоры, и в наступившей тишине, проговаривая каждое слово, произнес,– Людвиг, мне нужен ответ. Как вы сами видите, ваше появление приводит к распрям.

– Вы правы, Артур Конлон, – понимающе и даже с сожалением произнес Людвиг, – я считал, все будет несколько проще, здесь, в этом месте светил науки я смогу не просто быть объектом для исследования и знаний, а стать частью чего‑то большего… Вместе с вами всеми, потратить долгие годы, следуя лишь единой для любого живого существа цели – сохранить жизнь.

– Это не единственный выход, мы можем найти иной, более благоприятный, – Майя открыто выражала недовольство, переглядываясь с каждым и ожидая поддержки.