Мы наш, мы новый…

Андрей присел на тёплую после взрыва землю и решил подвести дебет с кредитом. Что капсула кроме медицинской может выполнять и спасательную функцию он прекрасно знал. Собственно, потому и решил переждать аномалию именно в ней, как в самом безопасном месте на корабле. А вот то, что кроме капсулы у него остался только пилотский комбинезон, который даже не лётный, без герметизации и дополнительной защиты, это плохо. И ничего кроме. Сердюк порылся в многочисленных карманах, но вытащил только горсть кристаллов для мнемофиксатора из библиотеки. Пересчитал. Одиннадцать. Что тут с ними делать? Хорошо, если планета обитаема, является членом галактического сообщества. Тогда хотя бы можно будет дать знать о случившемся. Но за тот час, что прошёл с момента его достаточно жёсткой посадки, к нему никто не прибыл. Ни спасательные дроиды, ни даже какой-нибудь наблюдательный дрон. Есть, конечно, вариант, что он упал в глухом аналоге нашей тайги, куда спасатели неделю добираются, но вероятность такого очень мала. Скорее уж стоит предположить, что это и есть именно его собственная планета, та самая, к которой он летел. Ну, или аномалия закинула его вообще куда-нибудь в дальний, необитаемый угол галактики. Но это вообще в порядке бреда.

От нечего делать он отколупал от спёкшегося дна воронки камешек с кулак, пару раз подкинул его на ладони, и с силой вышвырнул за борт. Камень полетел неожиданно далеко, что напомнило Андрею третью Табара. Там тоже из-за повышенного давления и прыгать было легче, и брошенный снаряд летел дальше. Почему-то вспомнилась фраза, сказанная напоследок Чебургеной, о том, что не стоит открывать здесь (здесь ли?) дорогой курорт. Может, ушастый знал побольше, чем говорил? Без сомнения.

Ещё один камень за борт, уже побольше. Потом ещё. Хватит, наверное. Глупое занятие. Надо выбираться и искать ночлег и еду. Причём, еду в первую очередь, потому что переночевать, если что, он может и в капсуле. Металлическая крышка работает штатно, так что лёг и лежи, ничего не бойся. А вот с едой могут быть проблемы. Это сейчас ему не хочется ни пить, ни есть, но ведь пройдёт несколько часов, и организм обязательно напомнит о необходимости дозаправки.

Посидел ещё немного, собираясь с духом, но вдруг от души зевнул. Вроде, и спать не хочется, но организм сам почему-то… Вот опять. И глаза заслезились. Андрей вновь смачно зевнул, подумал, и влез обратно в капсулу. Чем больше спишь, тем меньше хочется есть, подумал он, и почти тут же заснул.

Проснулся от того, что кто-то в несколько кулаков лупит по металлическим стенкам. Сначала показалось даже, что капсула вновь вошла в плотные слои атмосферы, но более плавные покачивания и отсутствие чувства движения говорили об относительном покое.

Казалось, будто стая сумасшедших обезьян нашла лежащую без дела капсулу, и теперь ожесточённо лупит по ней, пытаясь понять, что там внутри. Или, например, какой-нибудь десятиметровый кот. Андрей вспомнил многочисленные видео играющихся котиков, и ему стало страшно. Кто его знает, вдруг на этой планете живут такие, размером с трамвай. И будет он катать несчастного пилота, пока под какой-нибудь шкаф не закатит. Хорошо ещё, металлические дверцы закрылись, а то было бы сейчас.

А удары всё не прекращались. К тому же к ним добавились отчётливые звуки неизвестных слов. Вот только криптан не смог определить язык. Через какое-то время высокие, певучие голоса стали скандировать хоть и так же непонятно, но более слаженно, и удары переместились на один бок. Кажется, кто-то пытается перевернуть медкапсулу, испугался Андрей. Он, не задумываясь о последствиях, гулко стукнул обоими кулаками по внутренней стороне дверцы, крикнул: «У!» и, убедившись, что внешние воздействия тут же прекратились, осторожно отщёлкнул застёжки. Приоткрыл капсулу, высунул голову и огляделся. Рядом никого не было. Он выбрался по плечи, стараясь не покидать спасительную железку, и посмотрел выше. И тут же нырнул обратно, и закрыл глаза, вызывая в памяти увиденную картину.

С высоты краёв воронки на него с довольным удивлением смотрели не меньше десятка голов. Как ему показалось, женских. Большинство из них улыбалось, некоторые показывали пальцами.

— Нянна багиванна! — послышался сверху довольный крик.

— Имануши, имануши! — невнятно вторили десять глоток.

Не прошло и минуты, как по стальным бокам капсулы замолотили отчаянные кулаки. Нужно было что-то придумывать. Андрею не пришло в голову ничего лучше, чем резким рывком распахнуть стальные дверцы и со всех ног рвануть вверх по склону кратера. Сзади раздался разочарованный вопль, потом непонятные, но чёткие команды, лёгкий хлопок…