Мы наш, мы новый…

Сам виновник случившегося в тот момент уже десять минут, как нырнул с крыши, используя вместо «колдуна» чей-то полосатый чулок, и теперь ловил восходящие потоки в предгорьях, стараясь при этом не выпустить из внимания дорогу. Впрочем, тело выполняло привычные действия на полном автоматизме, позволяя прокручивать в сознании события последних часов. Нет, он не убежал, как могли бы подумать столичные пришельцы. И не испугался. Точнее, страх присутствовал, но не за себя.

Колонна оккупантов вышла из-за поворота дороги, шелестя развивающимися знамёнами, грозно топая тяжёлыми сапогами по камням, и невнятно скандируя что-то, должное внушать уважение к силе. Блестящие стальные латы, начищенные до зеркального состояния щиты, наконечники копий над головами, разбрасывающие солнечные зайчики. Это внушало. Захудалый на их фоне ряд защитников сразу стал выглядеть недостаточным для обороны. И форма на наших блестит не так, и в глазах нет той уверенности и решимости.

Андрей уже тогда понял, что ему лучше сейчас оказаться подальше от цитадели. И вовсе не для собственной безопасности, а потому что девчонок жалко. Их же всех положат в попытке добраться до него — мужчины, ломающего всю структуру местного общества. Ни перед чем не остановятся.

А потом прибывшие маги накрыли диверсионную группу Сараны. Одной мощной огненной волной. Сожгли вместе с тутовой рощей, из которой девушки успели сделать единственный залп. Глядя на стену огня, с треском и гулом пожирающую стволы деревьев, Сердюк понял, что пришельцы не остановятся, пока не добьются цели. Он оглянулся на Ариту и увидел блестящие полоски слёз на её щеках. Тогда-то и пришёл в его голову план.

— Я предлагала Андрею самому выйти к вам. Убеждала, что вы могли бы договориться, что при достаточной покорности с ним ничего бы не случилось. Но разве с ним поспоришь? Нет, говорит, надо пользоваться случаем. Пока они все здесь, я за полдня долечу до Дармаса и не оставлю от их храма камня на камне.

— Что?! — Шафира Ана сэр Таура приподнялась, со стуком опершись ладонями о стол. — Что ты несёшь?

— Ты его просто не знаешь, рыбка. — Арита грустно улыбнулась. — Этот мужчина — не только очень упёртый человек, но и отличный боец. Мы так и не смогли его взять, пока он сам не решил сдаться. И это Андрей ещё не хотел убивать моих амазонок, сдерживался. Что же случится, если его разозлить, я и представить боюсь. А Андрей сейчас очень зол на храм.

— Да что за бред? Мы ему ничего не сделали.

— Девочки, сестры Сарана и Таруша, беременны. Да ты, наверняка, это знаешь. И знаешь, что у обеих них должны были родиться сыновья.

Верховная жрица медленно наклонила голову, подтверждая. Затем искоса посмотрела на собеседницу.

— Были?..

— Сарана была в той роще, что вы сожгли.

Андрей уже заворачивал за дальний пологий склон, когда увидел, что его хитрость удалась. Кольцо осаждающих распадалось, спешно и суетливо переформировываясь в походную колонну. Самое главное удалось — девочки остались живы. А ещё… Он не уверен, но, кажется, среди глядящих вслед он видел знакомые африканские косички.

— Если любишь, отпусти, — печально улыбнулся банальной фразе пилот.

Странное чувство испытывал молодой человек к этой девушке. С одной стороны, было в их знакомстве что-то от первых дней с его Верой. Та же борьба характеров, тот же любознательный, жизнерадостный ум. Даже внешнее сходство, хотя, через пару часов ночных разговоров, Андрей на внешность и внимание обращать забыл. А с другой стороны… Где-то в душе шевелилось ощущение измены. Будто переспал с родной сестрой жены. С двойняшкой. Наверное, если бы не это, то он постарался забрать новую знакомую с собой. А так… Может быть, именно по этой причине его и тянуло конфликтовать, давить на неё, подсознательно гнать от себя. И скучать, когда её нет рядом.

Приземляться за всё время пришлось трижды. Благо, справа всю дорогу были горы, а слева — море. Общая длина пути получилась не меньше четырёхсот километров. Если бы не широкие и постоянные восходящие потоки, кое-где, возможно, пришлось бы тащить крыло на себе. Помогла и здешняя атмосфера. Андрей давно почувствовал, что давление на этой планете превышает земное по меньшей мере вдвое. И сейчас это играло за него. Дома при всём желании махнуть на такое расстояние без нескольких посадок не получилось бы даже на итальянском «Ламинаре».

Последняя посадка была окончательной. На миниатюрную лесную поляну, взлететь с которой позже не было возможности даже теоретически. Деревья вокруг и никакого уклона. Зато до Города… как его, Дармаса, оставалось не больше километра.

Городишко очень напоминал Пруссию. Компактные двухэтажные домики красного кирпича, многие с крашеными в белое швами, дверными и оконными проёмами. Вверху черепичные крыши и печные трубы, а внизу множество то ли лавочек, то ли кафе, кое-где даже столики на тротуаре. Особо зажиточные ставили поверх труб даже флюгера, он, правда, так и не понял, зачем. Но ничего общего с нищетой и безысходностью Дорбы. Сразу было видно столицу.