Мы не твои

Утром в самолете я пытаюсь прятать обкусанные губы, мажу их «гигиеничкой», ловлю на себе веселый взгляд Тамерлана. Он что, одобряет мои отношения с Ильясом? Кажется да. Но… не скажу, что меня это радует. Скорее всего Тамерлан использует меня как приманку, как повод для Илика попытаться все-таки встать на ноги. Но я не та девушка, ради которой идут на подвиги.

Первый час полета малыш Тамерлана — он называет его Сандро — спит в люльке, а потом начинает концерт. Орет, ревет белугой. Няньки — ни одна, ни вторая не могут его успокоить.

Я вижу, как раздражается Ильяс. Он шипит на всех, его даже наушники не спасают.

— Да заткнется он наконец?

— Брат! А не заткнуться ли тебе?

— Чёрт! Если бы я знал! Никогда бы…

Все на пределе, я смотрю на няню, у которой вот-вот потекут слезы.

— Дайте мне мальчика, я попробую укачать.

— Еще чего! Сиди на месте, Надя! Ты не должна.

— Я не должна. Я хочу! — отстегиваю ремень, встаю со своего места, прохожу к спальне, у которой стоит няня с малышом на руках.

— Дайте его мне, бывает так, что у меня маленькие успокаиваются. — я это знаю, проходила практику в доме малютки.

Мальчишечка такой славный, крохотный. Я знаю, что он родился раньше срока. Его мать умерла. Бедный малыш. Никто не заслуживает того, чтобы оставаться без мамы.

В моих руках он сразу затихает, смотрит так внимательно, потом на его личике появляется гримаса — вот-вот снова заревет. Но я начинаю с ним болтать. Шепчу всякую чепуху, что он самый сильный малыш, самый умный, что он так похож на папу, а его папа не плачет, и ему тоже не надо реветь, а то головка заболит…

Сначала он внимательно слушает, потом зевает и с важным видом, причмокивая, закрывает глаза. Еще пара минут и малыш спит.

Я еще немного его укачиваю, потом перекладываю в люльку, няни смотрят благодарно, а когда я прохожу мимо мамы Ильяса и Тамерлана она берет меня за руку, смотрит в глаза, ничего не говорит. Только похлопывает своей ладонью по моей.

Сажусь рядом с Ильясом.

— Мне понравилось, как ты его уболтала, может и мне сегодня поможешь уснуть? — шепчет, почти касаясь губами моего уха. — я могу покричать, для верности.

— Кричи, если услышу, приду.

— Я запомнил.

Хмыкаю, пожимая плечом, знаю, что он не увидит, и не надо.

Еще я только его спать не укладывала! Размечтался!

Или… это я размечталась?

Эх… знать бы, что скоро я действительно буду укладывать его спать!

Глава 15.

Сама не понимаю почему Ильяс стал таким раздражительным! Просто дико!

Наглым образом интересуется у Тамерлана какой на мне купальник, когда мы собираемся выйти к бассейну. Тамерлан иронично усмехается.

— Красивый купальник, очень.

Я ошеломленно открываю рот!

— Тамерлан Александрович! Что вы… это самый обычный слитный, спортивный, синего цвета! Ничего такого!

— Да, тут ничего такого, а вот этот посмотри. Мне просили тебе передать. — мой начальник — а я считаю Тамерлана начальником — протягивает пакет, в котором очень красивый бирюзового цвета купальник. Он раздельный, украшен стразиками в цвет, и… довольно откровенный. У меня сразу румянец на щеках — как я такое надену? К купальнику в пакете еще и парео. Я подозреваю сколько стоит эта красота!

— Тамерлан Александрович, это какая-то ошибка, мне купальник не нужен.

— Надюша, ты приехала не только работать. У тебя есть время отдыха. Я хочу, чтобы ты купалась, загорала, так что…

— Брат, ты ей купил купальник?

— Ты же сам говорил, что я должен? Я не сам покупал, попросил помощника, он все организовал.

— Ну, спасибо… — вижу, как Илик ноздри раздувает!

— Илик, ты же сам просил, чтобы я помог Надежде с вещами? Или я тебя неправильно понял? — Тамерлан снова иронично поднимает бровь.

— Правильно. — а сам сопит недовольно!

— Тамерлан Александрович, не нужно, правда, я не просила! И потом, вы мне хорошо платите, я все могу купить сама!

— Вот-вот, вычти у неё из зарплаты, Там!

Этого я никак не ожидала, покрываюсь пятнами, настроение сразу пропадает. Не хочется ни моря, ни пляжа, да и вообще, я работать приехала, поэтому…

— Мне не нужен купальник. Я приехала сюда работать. Так что к морю я буду выходить в форме. Извините, я пойду, надо переодеться.

Поворачиваюсь, и иду к своему номеру, Ильяс кричит мне вслед, чтобы я вернулась, что он пошутил, но я не поворачиваюсь просто потому, что из глаз текут слезы. А я не хочу, чтобы Илик знал о том, что я плакала. Да, он не увидит слез, но… он их услышит, почувствует. Не хочу!

В номере быстро вытаскиваю из шкафа уже отглаженную форму — горничные делают все за меня — купальник, правда, не снимаю — некогда. Хорошо, что форма из хлопка, тонкая и легкая, и даже длинный рукав и брюки кстати — не обгорю.

Возвращаюсь в коридор и вижу Ильяса в коляске, Тамерлана рядом с ним нет.

— Вернулась? Почему ты меня бросила? Ты не должна уходить!

— Извините. Я надевала форму.

— Будешь парится в форме? Дело твое.

— Вы же тоже будете париться в брюках?

Ильяс сжимает челюсти. Я знаю, что его бесит, когда я начинаю говорить ему «вы». Но ничего, ему полезно побеситься.